– Да ну! Бросьте вы эту ерунду, – Сергей махнул рукой, показывая, как следует расправляться с распространяющими дезинформацию изданиями. – У этого товарища что ни книжка, так «откровение» о тайном устройстве мира и истинном его предназначении.
– А что же люди? Не понимают?
– А что люди? Им позапутанней о них самих соври, они это и съедят с превеликим удовольствием, и причмокивая, и добавки попросят. Вообще-то это немало утомляет, когда в каждой книге у него новое откровение – а что делать со старым? – и новая система мироздания, а мы для него – оральные едоки его анальных продуктов. Пардон, но я лишь пользуюсь его терминологией. В действительности же все гораздо проще, чем видится нам, и гораздо сложнее, чем представляется ему.
– Извините великодушно, но это как? Не совсем вас понимаю.
– Па-ра-докс! – выдохнул Сергей не без торжествующего самолюбования. – Но ведь я вас заинтриговал, а?
– Заинтриговали.
– Вот видите, заинтриговать-то несложно. А вот разъяснить… Тюленин дает оценку происходящему, пусть и оригинальную. Но не дает ответов. Что, впрочем, не его одного беда, а системная. Внятно разъяснить свою идею авторам развлекательного жанра не дано.
– Так он автор развлекательного жанра?
– Конечно.
Швейцар закусил губу и задумался.
– Он не дурак, – наконец сказал он и, мысленно взвесив еще несколько только ему известных аргументов, добавил: – Он умный.
– Стоп. Стоп. Он не дурак, или он умный? Это вещи разные.
– В самом деле? – швейцар пометил что-то у себя в записной книжке. – Но, по-моему, главная мысль у него отнюдь не развлекательная.
– Да? Что за мысль?
– Он хочет сказать, что людям предлагается в качестве пищи для ума всевозможная чушь, и люди ее с удовольствием потребляют. Это тоже неправда?
– Это как раз правда. Это понимают все-все-все, но при этом все-все-все с удовольствием эту ерунду и потребляют.
– И причмокивают?
От непроизвольного смеха у Сергея из углов глаз вырвались две струйки слез:
– Молодец! Усвоили… Вот если бы только Тюленин не занимался тем же… я бы ему памятник поставил. Ей же ей, поставил бы! Однако он «разводит» читателя точно так же, как его персонажи «разводят» друг друга. Он создает у нас иллюзию, что нам непременно следует узнать, что ему есть сказать. А чтобы это узнать, его надо прочесть. Не говоря уже о том, чтобы купить. С другой стороны, что я его хаю? В конце концов, он – победитель литературного конкурса «Золотое многоточие», а в рамках национальной премии «Платиновая закорючка» так и вовсе трижды признавался закорючкой года отечественной литературы.
– Так мне его читать не следует? – швейцар заметно погрустнел: было видно, что он находил Тюленина пусть и привирающим, но зато интересным автором. – Может, тогда кого порекомендуете из личных предпочтений?
– Честно говоря, в нашей сегодняшней литературе наблюдается та же ситуация, что и в нашей политике: не за кем идти, и некого читать. Мне все это сильно напоминает астрологию.
– А причем здесь астрология?
– Астрология разъясняет не будущее – здесь она бессильна. Но зато она в состоянии разъяснить, как выдоить денежки из тех, кто верит, что будущее можно предсказать. А почему некого читать? Да ты в литературу просто не пробьешься! – Сергей вдруг заговорил с жаром и, если не с ненавистью, то с каким-то злобным отчаянием. – Чтобы добиться чего-то в жизни, надо быть упорнее, чем слухи, самоувереннее, чем пуп Вселенной. Добиться же чего-то в литературе еще сложнее. Это нелегко. Ох, нелегко!.. Места перспективных авторов занимают не имеющие никакого отношения к литературе люди. Если ты никто, и звать тебя никак – до свиданья! Но если рукопись принесет стручок, которому сказать пусть и нечего, но зато имя его примелькалось в прессе, издательство почтет за честь, даже обязанность напечатать ее – пока этой обязанностью не воспользовался кто другой. Вот же как жизнь интересно устроена: засветился в какой тусовке, и сразу тебе доступ и на подиум, и на эстраду, и в кино, и в литературу, и в политику, а? – рявкнул Сергей так грозно, что швейцар невольно попятился и шлепнулся на стул; то, что теперь собеседник был на целых две головы ниже его, только подзадорило Сергея. – Смотрят не на то, есть что человеку сказать или нет, а на другое его, весьма сомнительное достоинство. Хм… «засветился в тусовке». Поверить не могу, что я так сказал… А вы знаете, по сравнению с ужасным сленгом, на котором будут разговаривать люди будущего, это еще будет классикой русского языка. По сравнению с каким-нибудь «звезднул в тусне».