— Я напомню, Михаил Иванович, — сказал Зубов. — Нормальных отставников брать рискованно, они менее управляемы, профессиональная солидарность и все такое. Кто–то из них может даже настучать в метрополию. Поэтому набираем наемников другого разбора, которые никуда соваться не будут, каждый за себя. Но, конечно, по жизни многие из них — ребята отмороженные. Они, кстати, заметно подешевле. Чтобы они не создавали проблем, есть своя технология, я объяснял. Их просто надо максимально изолировать от гражданских и обеспечить собственную инфраструктуру развлечений — блядей, кабаки. Василий, ты сколько организовал борделей и сколько там блядей?
— Борделей два, а блядей… э-э… ну, штук двадцать, — неуверенно промямлил Казин.
— Я ж тебе в самом начале давал нормативы, — напомнил Зубов. — Борделей при твоей численности бойцов должно быть уже минимум четыре, блядей — штук сто. Причем это я говорю только про тех, которые ориентированы на вояк. Кстати, желательно обеспечить специфический контингент солдатских и офицерских блядей. Ну, поговорим отдельно.
— Казин, ну что за еб твою мать! Ты как бы серьезный человек или хуй собачий? — опять возмутился Михаил Иванович. — Ты что, блядей не можешь организовать? У меня же здесь ты курировал сектор развлечений. Небось, норовишь содрать с них по полной программе, мудила? Нормативы Зубова у тебя есть?
— Есть где–то, — покаянно вздохнул Казин. — Виноват, как–то выпало из поля зрения.
— Чтоб в течение месяца все было по нормативам Зубова! — приказал Михаил Иванович.
— Приложу все усилия, но за месяц не успею, — вздохнул Казин. — Блядки — бизнес серьезный, так быстро договориться не получится.
— Ну, ладно, месяц я слегка загнул, но за два должен успеть, — строго сказал Михаил Иванович. — Дальше. С Рабиновичем тебе удалось договориться о каком–нибудь взаимодействии?
— Нет. Он меня послал на хуй по радио, — ответил Разин с некоторой обидой.
Михаил Иванович тяжело вздохнул. Он как бы не был антисемитом. И даже его зам по экономике и финансам был евреем, вполне доверенным и своим человеком. Но когда Михаил Иванович вспоминал о Рабиновиче, то чувствовал, что в нем просыпаются чуть ли не на генетическом уровне какие–то темные чувства.
Рабинович был отставным подполковником–космодесантником, около года назад организовавшим совершенно независимое от губернатора революционно–повстанческое движение. Слава богу, пока он контролировал небольшой район, который, однако, был неприятным шилом в жопе, поскольку целью своей Рабинович объявил свержение олигархического, антидемократического, сросшегося с мафией режима во главе с губернатором. Причем ни о каком независимом государстве после достижения поставленных целей Рабинович и не заикался, что осложняло его компрометацию. Одной из целей «повстанцев» Казина было как бы отвлечь внимание от Рабиновича.
Впрочем, большая часть населения, — конечно, не официально публикуемые 90 %, но процентов 60–70 %, — как показывали регулярно проводимые службой Зубова опросы, была, в общем, пока вполне довольна жизнью и поддерживала губернатора.
— Ладно. Дальше, — сказал Михаил Иванович. — С этими … исламскими бригадами, или как их, были контакты?
— Да. Тут, вроде, все нормально, — ответил Казин. — Был у нас их человечек. Обещали подбросить и деньжат, и оружия.
— Смотри, повстанец–засранец, украдешь больше пяти процентов — велю Зубову пустить тебя в расход, — как бы пошутил Михаил Иванович очень серьезным тоном. — У меня все. Вопросы?
— Все ясно, Михаил Иванович.
— Тогда пока.
Прилетевшая через пару дней журналистка, оказавшаяся совсем молодой, лет двадцати пяти, внешне довольно симпатичной, на встрече с губернатором и Зубовым держалась просто, папу всуе не поминала и попросила звать ее просто Леной.
Технологию записи полевых репортажей Лена собиралась использовать дистанционную: посредством десятка маленьких летающих на антиграве видеокамер. Запас автономного хода у них был большой — для сопровождения рейда вполне хватало.
— Только, Лена, — попросил Зубов, — не пускайте свои камеры вперед группы. Я вашу технику знаю, это на самом деле модифицированные шпионские зонды. Они неплохо прикрыты от обнаружения, но все–таки у повстанцев электронная разведка, хоть и дохловатая, есть. Могут засечь — и операция резко усложнится или даже провалится.