Да, у Татьяны Алимовны всё было заранее установлено. И разве не вписывается ее смелый и несколько озорной поступок в один ряд с такими же, неожиданными для окружающих, поступками Петра Леонидовича, который посмел нарушить незыблемый устав Нобелевского фонда при выборе темы для нобелевской речи, и Сергея Петровича, который внезапно для всех покинул церемонию награждения лауреатов возрожденной российской премии Людвига Нобеля?
В ходе интервью редактору издания «Полит. ру» Любови Борусяк Сергей Петрович дополнил несколькими деталями рассказ о вручении Петру Леонидовичу Нобелевской премии.
Он подчеркнул, что Петр Леонидович получил премию за одно из фундаментальных открытий физики XX века в области разжижения газов и сверхтекучести, причем его работы были опубликованы еще в 1938 году. Его кандидатуру поддерживали всемирно известные ученые, в первую очередь Поль Дирак и Нильс Бор, однако советское руководство долгое время было против этого шага. Не «срабатывал» даже такой аргумент, что этот факт явился бы прекрасным вкладом в копилку имиджа Советского Союза. Но в конечном итоге, несмотря на это противодействие, Шведская Королевская академия наук, Нобелевская ассамблея Каролинского института и Норвежский Нобелевский комитет утвердили Петра Леонидовича Капицу в качестве лауреата.
Описывая церемонию награждения, Сергей Петрович не преминул упомянуть про случай с подарком для короля:
«Отец, когда слышал про эту рубашку, безумно раздражался и говорил [Татьяне Алимовне]: «Ты не понимаешь, что ты делаешь. Это же красная рубашка, это может быть неправильно интерпретировано. И вообще, есть сказка про голого короля…» Он был против этой рубашки. Он возражал, он говорил, что надо забыть про эту рубашку и не вспоминать больше о ней.
Во время одного из приемов, — а такие приемы были каждый день, — ко мне подходит респектабельный господин и говорит: «Ваша жена во время ужина в посольстве информировала нас о том, что она хочет подарить шведскому королю рубашку. Его величество готов будет принять этот подарок, когда вам будет дана аудиенция». Имелся в виду нобелевский ужин. Когда я сообщил об этом отцу, он сначала решил, что я его разыгрываю. Но так все и случилось. Таня упаковала рубашку в аккуратный пакетик, и мы отправились на этот банкет…
На аудиенции отец был первый среди равных. Он — главный физик и поэтому первым был представлен королю. После аудиенции, во время ужина, он сидел рядом с королевой, мать сидела рядом с королем. Они были самыми главными гостями, а мы сидели где-то там в стороне. Король пришел, Таня преподнесла ему эту рубашку… Это попало в газеты, и об этом эпизоде писали чуть ли не больше, чем о самой Нобелевской премии. Такого никогда не было в истории Нобелевской премии… Это был просто человеческий жест.
И потом, этот подарок был из Средней Азии, из Бухары и Самарканда, то есть это исторический Великий шелковый путь. Так что эта рубашка не случайно появилась. Был такой совершенно замечательный человек Мухамеджан Асимов — президент Академии наук Таджикистана, философ, историк, очень образованный человек. Я ему рассказал эту историю, и оказалось, что он знал про эти рубашки — это часть национального колорита, национального туалета. Он мне сказал, что именно в этом месте их шьют и что эта традиция восходит к Великому шелковому пути».
Как подчеркнул Сергей Петрович, Петр Леонидович весьма решительно поступил с денежным призом Нобелевской премии. Кто-то из знающих людей подсказал ему о малоизвестном постановлении, подписанном еще В. И. Лениным, которое избавляло такие премии от обложения каким-либо налогом. И когда Капице-старшему предъявили соответствующее требование, он сослался на указанное постановление, которое никто не отменял. Нобелевские деньги он положил в шведский банк и в последующем купил квартиры внукам. Сергей Петрович так охарактеризовал этот шаг: «Самая разумная, кстати, мысль».
Алла Мостинская:
— Хотелось бы в завершение добавить еще один штрих в картину о вручении Петру Леонидовичу Нобелевской премии, который достаточно ярко характеризует как ту обстановку, в которой приходилось работать Капице-старшему, так и женскую мудрость Татьяны Алимовны.
Как-то по дороге на Николину Гору Семен Шульман, старинный приятель семьи, рассказал мне одну небезынтересную историю, связанную с поездкой Капиц в Стокгольм в 1978 году.
За рулем выделенной им машины был шофер с характерной внешностью: цепкий и внимательный взгляд не упускал из виду ни одну мелочь, в том числе и то, что происходило в салоне автомобиля. Петр Леонидович смотрел в окно и все время восхищался чистыми улицами, ухоженными парками, опрятного вида прохожими. Неожиданно происходящее начала комментировать также Татьяна Алимовна, причем таким образом, что ее реплики завершали каждую фразу свекра: «Да, красиво вокруг, но в стране столько безработных!», «Эти люди не знают, что такое уверенность в завтрашнем дне» — и так далее в этом же духе.
Сергей Петрович молчал, он не узнавал своей жены. Прежде она никогда не высказывала своего мнения, тем более такого рода, если только ее специально не просили об этом.
На следующий день ситуация прояснилась. Татьяну Алимовну вдруг вызвал к себе посол СССР в Швеции, который радостно отметил: «Я благодарю вас за правильное видение ситуации в стране». И Татьяна Алимовна с пониманием опустила глаза.
Как ей, прошедшей с семьей Капиц столь тернистый и сложный период опалы 1950-х, не понимать того, что водитель в капстране не мог быть случайным человеком и что он обязательно доведет до сведения «компетентных органов» то, о чем в 1970-х говорил и чем восхищался нобелевский лауреат.
Умение понять суть вещей и последствия тех или иных критических ситуаций всегда было особенностью жены С. П. Капицы. Она всегда говорила то, о чем многие предпочитали только думать и не произносить вслух. Сберечь семью и оказать посильную помощь каждому ее члену — этот принцип был основополагающим в ее жизненной позиции. Она никогда не думала о себе, зная, что свою ситуацию она всегда разрешит, а вот другие, вернее, свои — они должны быть под ее защитой. Доброта? Да. Мудрость? Безусловно. Уж слишком много горя и несправедливости испытала она на своем долгом веку.
И в этом у нее было много сходства с Анной Алексеевной, женой, другом и помощником Капицы-старшего.
Вплоть до последних дней жизни П. Л. Капица сохранял интерес к научной работе, почти ежедневно бывал в лабораториях и до конца оставался на посту директора Института физических проблем.
22 марта 1984 года Петр Леонидович почувствовал себя плохо и его увезли в больницу, где диагностировали инсульт. 8 апреля, не приходя в сознание, Капица скончался.
Потеря отца, исключительно яркого, внимательного и мудрого человека, была для Сергея Петровича тяжелым ударом. Математически одаренный человек, он сразу рассчитал, что отец умер за 90 дней до своего девяностолетия…
Прощание состоялось в здании Президиума Академии наук СССР. На нем присутствовал весь цвет советской науки.
1984 год во многом стал фатален для Советского государства: 9 февраля умер Генеральный секретарь ЦК КПСС Ю. В. Андропов, 17 февраля — главком Войск ПВО страны Маршал Советского Союза П. Ф. Батицкий, 21 февраля — великий русский писатель М. А. Шолохов, 8 апреля — академик П. Л. Капица, 17 ноября — выдающийся советский скульптор-монументалист, лауреат пяти Сталинских, Ленинской и Государственной премий Н. В. Томский, 3 декабря — главком ВВС, при котором советские ВВС имели максимальную в истории мощь, Главный маршал авиации П. С. Кутахов, 8 декабря — академик В. Н. Челомей и академик Н. М. Эмануэль, 13 декабря в своем кабинете застрелился бывший министр внутренних дел СССР Н. А. Щелоков, 20 декабря умер министр обороны Маршал Советского Союза, кавалер одиннадцати орденов Ленина Д. Ф. Устинов, 28 декабря — выдающийся советский физик-атомщик, лауреат четырех Сталинских, Ленинской и двух Государственных премий СССР академик И. К. Кикоин… Заметим, что все они пользовались незыблемым авторитетом в самых широких правительственных, научных и общественных кругах.