Сергей Орлов. Воспоминания современников. Неопубликованное

До песен и сказок охочий,
Хранящий и радость, и грусть,
Мой северный край. Заволочъе.
Моя журавлиная Русь.

Не правда ли, это — чистое и звенящее есенинское, это — пронзительное, не нуждающееся в восклицательных знаках, нежное выражение неизбывной любви к родному краю. Так живо писать неброскую красоту северного своего края мог поэт, умеющий искать и находить творческие удачи не только в военной тематике.

Ни в чем не повторял Орлов того Сергея, но был, становился его естественным и сильным продолжением. Все лучшее — не лирическому герою, то, бишь, самому себе, а краю своему, «журавлиной Руси». Ни намека на самовосхваление, ни одного случая ни в стихах, ни в жизни, чтобы Сергей Орлов обмолвился о своем военном подвиге. Он всегда стыдился и краснел, когда в лицо говорили приятные вещи, хотя и абсолютно верные. Видимо, таким и должен быть настоящий Поэт!

ЙОЛЕ СТАНИШИЧ «Сегодня утром каменные листья…» [4]

Сегодня утром каменные листья
срываются и падают в траву,
роятся буквы и боятся мысли
беды, произошедшей наяву.

Сергей, Сергей! На темном небе танки
тяжелой преждевременной грозы.
И не тебе глядеть из черной рамки
на этот мир с газетной полосы.

Багровые на низких тучах блики
и на траве багряная роса.
Но у Победы на прекрасном лике
твоей судьбы солдатские глаза.

Грохочет бой. Огонь и сталь. И кроме
огня и стали ты передо мной
на поле боя в пламени и громе
надеждой освещаешь шар земной.

Да, ты горел, когда Светило слепо
закатывалось в огненную даль,
как черная, из каменного пепла,
пробитая осколками медаль.

И шар земной отяжелел от праха
твоих друзей — отважных сыновей
Отечества, но горький ужас страха
не тронул шрамов памяти твоей.

Сегодня туча, от беды отчалив,
легла на шрамы твоего лица.
И облако непрошеной печали
обволокло товарищей сердца.

Ты входишь в круг немого сна,
И листья слетают на колючее жнивье.
И больше пламя не играет мыслью
твоей судьбы и не палит ее.

Срываю с утра черную завесу
и наблюдаю в белой пене плёс
и голое смятение по лесу
над озером белеющих берез.

Еще я различаю понемногу
твоих тревог сигнальные огни,
еще я в силах выслать на подмогу
твоей судьбе моей заботы дни.

Спасенья нет от гибельного круга,
но, как всегда, встречая смерть в упор,
ты вздрагиваешь, видя слезы друга
и безутешный материнский взор.

Но знаю я: грядущим дням товарищ,
скрепленный с ними верностью одной,
ты свое имя, умирая, даришь
бессмертию Поэзии родной.

АНАТОЛИЙ АЛЕКСИН Дорогой наш Сережа…

Мы подружились с ним тридцать лет назад, в дни 1-го Всесоюзного совещания молодых писателей. Точней сказать, тогда я впервые пожал его обожженную войной руку. А знал я его уже хорошо, потому что художник — это, прежде всего, его творчество. Стихи Сергея Орлова не просто жили в моей памяти — они стали для меня символом воинской беззаветности, символом нашей Победы.

Одно из первых стихотворений Сергей Орлова, написанных еще в юные годы, было замечено Корнеем Чуковским. Это, однако, не соединило поэта с детской литературой. Но его стихи юное поколение должно знать непременно! Как и его биографию… На таких стихах, на таких судьбах должны учиться мальчишки и девчонки рыцарству, благородству, отваге. И доброте…

И все же было одно (очень важное для Сергея Орлова!) событие, которое заставило его обратиться к детской поэзии. Но уже не как писателя, а как счастливейшего, влюбленного дедушку, который каждую нашу встречу начинал с рассказов о Степке… Он читал ему вслух и стихи и прозу, а нам, своим друзьям, дарил детские откровения внука, его высказывания и оценки, которые были, право же, не по-детски мудры и точны. Сергей любил своего внука одержимо, самозабвенно… Как может любить только очень хороший, очень добрый человек!

Встречаясь с Сережиной мамой, учительницей по профессии, присутствуя на открытии мемориальной доски в школе, где учился будущий поэт и где преподавала его мама, я подумал, что это трогательное, трепетное отношение к юным пришло в сердце поэта как бы «по наследству», досталось ему от матери.

4

Перевод с сербохорватского М. Дудина.