Добрый и восторженный, деликатный и мягкий, он вместе с тем не был ни мягкотелым, ни добреньким. Мне довелось не раз слышать его суждения о поэтах, художниках, театральных постановках. Орлов был немногословным, но каждая фраза, особенно критическая, была точна, емка, трудно оспариваема.
Таким он и останется в моей памяти — добрым и непреклонным, каким был на войне гвардии лейтенант Орлов, каким оставался до последнего удара сердца.
М. ЛЬВОВ
Стихи после смерти
Наверное, воспоминания надо писать, как стихи, — вынашивать, «напевать» в душе. Придет — для меня — время и таких воспоминаний о Сергее Орлове: все больнее и больнее чувствуешь его отсутствие, его уход. Все больше и больше понимаешь, что Сергей Орлов, как всякий истинный, удивительный человек и поэт, неповторим, незаменим… Что мы, его друзья, стали беднее еще на одного чудо-человека…
Да, придет время и для воспоминаний подробных, больших, раздумчивых, глубоких. Станет легендой образ, жизнь и творчество Сергея Орлова. А пока я чувствую в себе силы только для отрывочных воспоминаний, для своеобразной «мозаики памяти», хочется методом «стенографической прозы» попытаться записать отдельные страницы памяти.
…Вот только что позвонили мне из одного центрального журнала и попросили написать статью о его книге «Костры».
Эта полновесная, прекрасная книга вышла после смерти автора. О многих стихах мы, его товарищи, при жизни поэта ничего не знали. Не знали и родные. Эти стихи жили в нем, в его душе и в его письменном столе. Их обнаружила после его смерти Виолетта, и вот они стали появляться в журналах — в «Нашем современнике» с предисловием его большого друга и земляка Сергея Викулова, в «Новом мире», в «Литературной газете», в «Литературной России» и, конечно, в родных ему ленинградских газетах и журналах. Он оставил четыреста неопубликованных стихотворений!
Его уже нет, а стихи от него еще идут и идут к нам, — невольно приходит старое сравнение, — как свет от угасшей звезды.
Эти строки свои я читал ему еще при его жизни, они ему пришлись по душе, и он, не склонный к высоким, фразам, сказал:
— Да, скольких мы уже потеряли… Надо помнить о ребятах…
…В 1940 году в Москве в издательстве «Советский писатель» вышел второй номер альманаха молодых «Звено».
Для меня это был большой праздник, — там были опубликованы и мои стихи. До сих пор помню даже типографский запах этой книги.
Там же я прочитал стихи Сергея Орлова — и запомнил их. Запомнил наизусть и стихи Виктора Тельпугова…
Напечатавшись в одном сборнике, мы уже перед войной, как бы — заочно пока — познакомились с Сергеем Орловым.
Но я тогда еще не знал, что это будущий большой русский советский поэт, большой мой друг и товарищ по литературе и жизни… Не знал еще и о том, что это будущий великий танкист.
Все это было впереди, за неразглядимым занавесом грядущих годов. Занавес был еще не поднят.
…В первые дни войны в Челябинске, в здании Челябогиза, Л. В. Никулин, держа в руке рукописную тетрадь, ходил взад-вперед по огромной (и единственной) комнате издательства и восторженно говорил о полученных по почте стихах неизвестного танкиста Сергея Орлова. Рукопись называлась «Перед атакой».
Сергей Орлов в то время учился в Челябинске на курсах танкистов. Он рассказывал мне после войны, что слышал меня на одном из выступлений перед курсантами. Тогда наше знакомство не состоялось: училище находилось в горсаду, мы выступали под открытым небом, поздно вечером, перед нами на скамейках — несколько сот молодых ребят в танкистской форме, среди них был и Сергей Орлов. После поэтов выступали артисты, я ушел, не дождавшись конца концерта, а потом курсантов строем повели в казармы…
До сих пор жалею, что наше знакомство не состоялось тогда, там, в Челябинске, на железном Урале, в колыбели танков, тракторов, поэтов.
…Па условиям тогдашнего «бумажного голода» Челябинское издательство объединило две рукописи — стихи Сергея Орлова и Сергея Тельканова — и выпустило отдельной книгой.
А дальше — война, действительная атака, уже в жизни, а не только в стихах или на учебных полигонах. Фронт. Бои. Ранения. Он дважды горел в танке. Кто из поэтов — за все века — побывал в таком огне в прямом смысле этого слова?