— Кстати...— проговорил Вебер.— Давно хотел спросить, за каким дьяволом вы расстреливаете наши следящие телефотеры и телемониторы? Чем они вам мешают?
— Дыроглазы? — изобразив на лице любопытство, уточнил Фрэнк и подумал: «Значит, попал!..» — Откуда нам знать, что это телефотеры? Сам же привил нам «реакцию на опасность». Теперь недоволен?
— Брось врать — не умеешь,— проворчал Вебер.— Вижу я вашего брата насквозь. Зубы мне заговаривать!..— Вебер рассеянно озирался. Словно бы чего-то ждал.
Фрэнк поглаживал в кармане рукоятку паллера и тоже ждал неизвестно чего и думал: «Кто кому тут заговаривает зубы?..»
Все произошло очень быстро. Фрэнк находился в состоянии готовности, но такого удара по нервам предвидеть не мог: откуда-то выскочил взъерошенный красно-черный клубок — пронзительный визг, хрюканье, осатанелый лай. Клубок шарахнулся под ноги. Вебер отпрыгнул. Фрэнк тоже отпрыгнул и выстрелил. Вместо выстрела — пневматический выхлоп. Воющий клубок промчался мимо, вычертил в воздухе красно-черный зигзаг и скрылся в отверстии колодца... Вой стих. В воздухе остался запах озона.
Вебер чуть ли не с силой отобрал у Фрэнка паллер. Открыл тыльную часть ствола, выдвинул обойму фиксатора, прищурясь, заглянул в окошечко призмы.
— Удачный выстрел. Поздравляю.
— Не с чем,— тихо ответил Фрэнк.— Это случайно. Я стрелял наугад.
— Все в порядке.— Ударом ладони Вебер вогнал обойму на место, захлопнув казенник ствола.— Если ты способен метко отразить атаку раньше, чем успеваешь осмыслить ее, мои усилия не пропали даром.
— Не пропали. Сначала метко стреляем, потом смотрим в кого. А по какому поводу — это уже не имеет значения.
Вебер постоял, почесывая рукояткой паллера подбородок.
— Все в порядке,— повторил он.— Можешь себе философствовать сколько угодно, но стреляешь ты автоматически. И очень неплохо. Никто не посмеет назвать мою школу... Впрочем, тебя это мало касается, умник.
Он повернулся к стене:
— Джимми, сделай нам выход!
В стене образовалась темная щель. В бархатной темноте ничего не было видно, кроме горизонтального пунктира красных огней.
Вебер подтолкнул Фрэнка под локоть:
— Входи. Из вашей братии ты единственный, кто сможет похвастать, что был у меня в операторской. Да еще во время работы полигона.
Фрэнк это знал.
— Вот как,— пробормотал он.— Он ваших щедрот, так сказать.
— Ну... если угодно. В качестве извинения за бассейн, где ты опасался встретить живых аллигаторов. Ведь опасался, а?
Фрэнк промолчал.
2. Коллеги
В операторской оказалось светлее, чем Фрэнк ожидал,— просто стены, пол, потолок помещения были покрыты черным светопоглощающим материалом. Блики от многоцветных экранов, табло сияли на рукоятках аппаратуры маленькими полумесяцами, создавая занятный геометрический узор, будто капли росы на узлах сплетения нитей невидимой паутины. В самом центре «паутины» перед широким экраном типа «Стереоспектр» маячила фигура очень высокого тощего человека. «Шест на ходулях»,— окрестил его Фрэнк про себя.
Трое других операторов были заняты чем-то у малых экранов плоского типа, скрытых наполовину козырьками нарамников. Лица упрятаны под ажурные забрала мускулопультов, впечатление такое, будто к лицу человека присосалось металлическое насекомое величиной с паука-птицееда. Техника тонкая. Бровью повел — кто-то на полигоне в люк провалился, рот приоткрыл — мощный водоворот. Подмигнул — выстрел, поморгал — серия... Эффектным дополнением к забралам мускулопультов были розовые удлиненно-выпуклые крышки наушников — от висков к подбородкам. Ни дать ни взять огромный двусторонний флюс. Чутко слышу, ясно вижу, с тобой, простофиля, все, что угодно, сделать смогу... Нет, как бы там Вебер не возмущался, а потягаться с дыроглазами на равных — дело почтенное.
Вебер толкнул гостя в кресло, сам плюхнулся в соседнее, тихо спросил:
— Пива хочешь?
Фрэнк моргнуть не успел, как уже держал в руке высокий стакан с белой шапочкой пены.
— Будь здоров, Фрэнк.— Вебер налил себе и поднял стакан.
— Будь здоров, Мартин.
На большом экране возникли скелеты решетчатых ферм.