После запуска Спутника № 1 и полета Гагарина на «Востоке» Америка находилась в шоке. От президента потребовали «космического реванша» и военные, и сенаторы. 25 мая 1961 года президент Джон Кеннеди обратился с посланием к Конгрессу, в котором сформулировал национальную задачу: американец должен первым ступить на Луну, срок — до конца десятилетия. Срочно была выработана программа престижа, на ее выполнение выделялась фантастическая сумма — 25 миллиардов долларов. Программа получила название «Аполлон», ракету-носитель «Сатурн-5» делал Вернер фон Браун и его немецкая команда. Космический аппарат для доставки человека на Луну поручили создать фирме «Грумман».
Летные испытания «Аполлона» начались в 1966 году, первый пилотируемый полет вокруг Земли был совершен в 1967-м. У «Аполлона» не было солнечных батарей, в качестве бортовых источников питания использовались топливные элементы, действие которых основывалось на управляемой химической реакции взаимодействия кислорода и водорода. 27 декабря стартовал «Аполлон-8», который облетел Луну и вернулся на Землю. Всего было выполнено пять облетов, из которых один — по схеме «урезанной посадки»: посадочный модуль снизился до высоты 15 километров, а затем вернулся на селеноцентрическую орбиту. Потом последовали шесть посадок на поверхность Луны. Программа исследований предусматривала доставку астронавтами лунного грунта, эксперименты по передвижению на поверхности Луны. И хотя было очевидно, что автоматические аппараты способны сделать то же самое, но с меньшим риском и меньшими затратами, погоня за престижностью заставляла игнорировать соображения логики.
Национальную задачу — первыми высадить своего соотечественника на Луну и вернуть на Землю — Соединенные Штаты решили. И, надо признать, успешно. Но Королев не дожил до этого триумфа науки и техники.
Не станем гадать: а что было бы, если бы Королев не ушел из жизни так рано. История не терпит сослагательных наклонений. Но и подзуживающее — мол, Королев проиграл Вернеру фон Брауну — весьма субъективно. Имя конструктора «оружия возмездия», которое так напугало Англию и на которое руководство третьего рейха возлагало большие надежды, не связывали с лунными амбициями Америки до упомянутого выше послания Конгрессу президента Кеннеди. Замыслы Королева родились много раньше.
23 июня 1960 года вышло секретное постановление ЦК и Совмина, которым предписывалось ОКБ-1 к 1962 году выдать эскизный проект «Изделия № 11А52» для решения следующих военных задач: наблюдение за Землей с целью получения разведывательной информации, создание глобальной связи, сбор метеорологических данных в интересах войск, вывод на орбиту тяжелых платформ, одновременный запуск нескольких спутников системы противоракетной обороны. Последней строкой в этом документе значилось: исследования и освоение человеком Луны. Речь шла о новой мощной ракете Н-1.
Когда рождался эскизный проект, были созданы четыре подкомиссии, которым отводилась роль своеобразных экспертов. Возглавляли подкомиссии главные конструкторы Н. А. Пилюгин, В. И. Кузнецов, В. П. Бармин и от Министерства обороны начальник 3-го управления ГУРВО генерал А. С. Калашников. Проектом предусматривалось, что стартовая масса носителя составит 2200 тонн, полезного груза, который он сможет доставить в космос, — 75 тонн. Военных эти 75 тонн вполне устраивали, поскольку больших по массе аппаратов у них просто не было. Но Калашников и подобранная им бригада «головастых ребят» просчитали и лунный вариант. И вот тут выяснилось, что при такой полезной нагрузке не удастся решить все проблемы, связанные с пилотируемым полетом на Луну. По их прикидкам получалось, что грузоподъемность должна составить 150–170 тонн. Для того времени это была фантастически сложная задача.
Калашников, который в свое время работал военпредом в ОКБ Королева, а затем руководил военными ракетчиками-испытателями в Капустином Яре и на Байконуре, был в добрых отношениях с Королевым, потому и решился высказать свои сомнения в сугубо конфиденциальной форме. Королев слушал внимательно, кое-что уточнял, переспрашивал, а в конце согласился: «Пожалуй, так, Алексей Сергеевич. Кто станет оспаривать, что в нашем деле чем больше, тем лучше, хотя и не всегда».
24 сентября вышло еще одно постановление, определяющее сроки летных испытаний Н-1. Они должны были начаться в 1965 году. На Совете главных конструкторов, где собрались все подкомиссии и высказались все сопредседатели, Королев предпринял легкий нажим:
— Мы выслушали интересные суждения, и весьма полезные. Но наш главный теоретик (он не назвал Келдыша, но все поняли, в чью сторону кивок) считает, что 75 тонн достаточно. И аргументирует это. Есть предложение одобрить эскизный проект.