Теперь, спустя более трех десятилетий после его кончины, многое в его судьбе высвечивается по-иному. В памяти всплывают подробности встреч, разговоров. Сегодня каждая мелочь обретает глубинный смысл.
Он был искренен. Но мысль — так уж был Королев устроен — всегда была у него впереди сердца. Он хорошо знал, что в любом, даже самом ярком факеле горючее не бесконечно. А в том, что факел догорает, иной раз так трудно признаться, в первую очередь самому себе. Поэтому даже после того, как болезнь стала все чаще напоминать о себе, он уходил от всех разговоров на эту тему. Королев спешил. Он все время боялся что-то не успеть сделать. Но вместе с тем отчетливо видел и понимал, какое место ему уже уготовано историей.
Совершил ли он все, о чем мечтал? Наверное, нет. Конечно, нет. Разве найдется хоть один человек на свете, который в ответ на такой вопрос сможет произнести твердое, утвердительное «да»?.. Иной раз обстоятельства оказывались сильнее Королева. Иной раз фортуна отворачивалась от него. И надолго. Но он никогда не жаловался на судьбу. Она подарила ему радость творчества, а такую радость, как утверждал Гете, «можно завоевать лишь в большом труде».
Работал Королев много. Работал неистово. Забывая обо всем и в первую очередь — о себе. Его соратники и противники судили о нем по-разному. Единым было уважение и к его личности, и к его таланту. Сам же он считал: чтобы сделать себя, надо чувствовать сопротивление. Противодействия хватало. «Название этому делу — жизнь», — пояснял свою мысль.