25 октября 1936 г. состоялось собрание памяти П.А. Столыпина, организованное Союзом русских дворян во главе с П.П. Менделеевым. В.Н. Коковцов выступал с докладом о своём покойном коллеге. Бывший киевский губернатор А.Ф. Гирс рассказал об истории убийства Столыпина, показав полную безосновательность обвинений в адрес П.Г. Курлова.
Далее в №4050 «Испанский пример» Ольденбурга даёт сравнение агитационных приёмов большевиков, которые пытались отрицать русский национальный характер Белого Движения, обвиняя всех лидеров контрреволюции в работе на иностранных интервентов. Аналогичный лживый приём использовался теперь коммунистами против Франко.
Продолжая отслеживать примеры не устранимого итало-немецкого соперничества, Ольденбург через неделю обратил внимание на речь Муссолини в Милане с выпадом против Венгрии, усмотрев в нём борьбу за влияние, приём «расходящийся с германской политикой».
Относительно сталинизма Ольденбург отметив закономерность, наблюдаемую всеми честными историками СССР: «Сталин, расправляясь с троцкистами, принимает их внешнюю политику. История повторяется: Сталин так же поступал во всех случаях, когда против него среди коммунистов возникала оппозиция. Он жестоко расправлялся с теми, кто его критиковал, а затем начинал проводить ту самую политику, которой требовала оппозиция».
В Иранской монархии Ольденбург отметил усиление арабского национализма при стремлении к независимости от Англии.
В статье «Горькая годовщина» о 19-м годе удержания советской власти Ольденбург формулирует принципиальные выводы, что Ленин был бы вполне доволен современной сталинской политикой построения коммунизма и отхода от провалившихся доктрин, как видно из критики детской болезни левизны. Важнейшей темой Ольденбурга оставалось и разоблачение советского лже-патриотизма. «Нелепо думать, будто большевики, захватывая власть над какой-нибудь территорией, затем стали бы внушать её населению: “ненавидьте нас, не защищайте нас, дезертируйте из нашей армии, не соблюдайте дисциплины” и т.д.».
«Эта оккупационная власть над Россией хочет внушить русским, будто патриотизм в том и состоит, чтобы обожать Сталина, ненавидеть “фашизм”, быть готовым сражаться во славу Коминтерна!».
Под фашизмом в кавычках Ольденбург подразумевает советскую агитационную формулу, объявляющую всех настоящих и даже мнимых врагов Сталина, как Троцкого и Бухарина, фашистами. Большевики и либералы уже тогда начали активно смешивать фашизм и с национализмом, вопреки тому что левый большевизм гораздо ближе к левому революционному фашизму, чем к правому контрреволюционному монархическому национализму, идейным представителем которого являлся С.С. Ольденбург. Эта терминологическая путаница была и остаётся чрезвычайно выгодна большевикам и либералам, служа для них средством привлечения к себе незаслуженных симпатий.
Не случайно главным утешением Ольденбург назвал существование в Зарубежной России сил, сохраняющих к большевикам ту же резкую непримиримость, «как в первые дни октябрьского переворота». Это можно сказать исключительно о русских монархистах и белогвардейцах, но никак не о фашистах, долгие годы бывших, как постоянно напоминал Ольденбург, прямыми союзниками СССР.
В.И. Вернадский 8 ноября 1936 г. из Праги написал сыну Георгию, отметив полную противоположность между взглядами русских монархистов в Зарубежной России и направлением развития сталинизма в СССР: «Мне кажется здесь происходит очень печальное движение молодёжи эмигрантской, которое приведёт её в столкновение с тенденциями жизни у нас. Роль - хотя по существу маленькая - таких людей, как Серёжа, Цуриков представляется мне анти-национальной, вредной. Ада говорила, что С. пишет историю России в царствование Николая II и она думает, что это будет великое произведение! Хорошие люди и безумная деятельность» https://arran.ru/?q=ru/vernad3
Как выяснилось, супруга С.С. Ольденбурга была права, предрекая главной и единственной его книге, великое будущее. Это при наличии свидетельств, будто она не разделяла политические убеждения мужа. Безумным же оказалось пристрастие В.И. Вернадского к сталинизму и желание во что бы то ни стало оправдать все преступления революции и свой ошибочный выбор стороны красных.
Историк Б.С. Каганович, без убедительной конкретики, ссылаясь на сестру Ады, утверждал, будто некогда, после 1934 г., жена Сергея Сергеевича снова ушла от него. Письмо Вернадского позволяет считать что этого не случилось до 1937 г. и едва ли произошло в дальнейшем. Хотя один раз такое уже произошло во время Гражданской войны, трудно себе представить такую возможность при увеличении количества их детей и в тяготах эмигрантской жизни. Ирина Хлопина в СССР если и получала какую-то информацию из Франции, могла неправильно понять, почему последние 5 лет в Париже Ада прожила одна, уже без мужа. Неопубликованные воспоминания И.Д. Хлопиной «Забвению не подлежит» датируются 1980-83 г., т.е. написаны спустя очень существенный промежуток времени после смерти обоих супругов. Траурное объявление в «Возрождении» гласило: «вдова, дочери, сын и племянник извещают о кончине». Что также следует понимать как признание единства семьи С.С. Ольденбурга до последнего вздоха (хотя в некрологе Ю.Ф. Семёнова упоминаются все те же, но без вдовы, и в сообщении о панихиде упомянуты Зоя и Елена, Д. Старынкевич, но отсутствует Ада).