Исходя из задач продвижения собственных взглядов, игнорируя достоинства черносотенцев, многие недочёты старых руководителей СРН И.А. Ильин определял верно, над с ними следовало работать. Так, Иван Ильин указывал на отсутствие у Н.Е. Маркова духовного такта и чрезмерную одержимость антисемитизмом. Это вполне справедливые замечания о наличии таких слабых мест в эмигрантском журнале «Двуглавый Орёл» и в прежней черносотенной прессе. Не нравилось Ильину и властолюбие Н.Е. Маркова, желавшего руководить всем эмигрантским монархическим движением. Таким же Иван Ильин видел Н.Д. Тальберга. С.С. Ольденбург, согласно письму Ильина, сотрудничает в редакции Маркова-Тальберга и мягко им оппонирует, как Чебышев и Кеппен [И.А. Ильин «Дневник. Письма. Документы (1903-1938)» М.: Русская книга, 1999, с.122].
Позиция Ольденбурга тут выглядит крайне симпатично, поскольку он уважает заслуги деятелей старого монархического движения и, работая вместе с ними, старается по мере возможности влиять на них в том же направлении, что и Иван Ильин. Русская монархическая партия А.Н. Крупенского давала полезный пример поддержки идеи книги «О сопротивлении злу силою» Ивана Ильина. Здесь важно сближение на общих правильных позициях и аккуратное разоблачение отдельных заблуждений.
Очевидную ошибку совершал, например, бывший чиновник особых поручений 5-го класса при министре внутренних дел Н.Д. Тальберг, называя С.Ю. Витте крупнейшим масоном и обвиняя А.П. Извольского, С.Д. Сазонова в подчинении всемирному масонству. Есть конкретные основания для критики мемуаров упомянутых бывших министров и каких-то их ошибок на властных позициях в Российской Империи, что не даёт оснований допускать столь невероятные и необоснованные неосторожные преувеличения, которые никак не разоблачают реальное масонство, а только бьют по престижу Царской России и черносотенцев.
Подобного же рода серьёзные просчёты в оценках ранее допускал, например, такой выдающийся монархический публицист как П.Ф. Булацель, по некоторым свидетельствам, в частных беседах желавший смерти не только Милюкову, Винаверу и Грузенбергу, но и министрам П.А. Столыпину с И.Г. Щегловитовым, имея некоторые основания для недовольства ими [М. Витухновская «Финский суд vs чёрная сотня» СПб.: ЕУ, 2015, с.107].
Когда такие несуразности, как у Л.А. Тихомирова, не выходили за пределы личного пространства дневника, они не наносили существенного идеологического вреда общественному сознанию при ведении такими монархистами ценнейшей открытой публицистической деятельности.
Признавая заблуждения и досадные сбои в ценностном ориентировании отдельных представителей СРН, вопреки тому на чём настаивал Ильин, не следует считать черносотенство негативным термином, это слишком крупная уступка левой пропаганде, которая будет идеологическим предательством, но не принесёт никаких выгод. К любому достойному крупному массовому движению будут примыкать те кто его вероучительные основы не разделяет или недостаточно осведомлён в действительном положении дел, что вызывает ошибочные суждения. И в принципе не приходится рассчитывать на полное соответствие человека исповедуемому идеалу. Но само стремление к таковому, лучше, чем его отсутствие.
Достаточно указать на вступление в Союз Русского Народа о. Иоанна Кронштадтского, который освящал знамя СРН и в декабре 1907 г. писал протоиерею Иоанну Восторгову о всероссийском черносотенном движении: «Сам Господь вас благословляет и благословит благодатным преуспеянием». Черносотенцы в 1905-6 г. и получили преуспеяние в борьбе с революционерами, которые «стали поистине рабами диавола, с ожесточением исполняя его злую волю» [Прот. Иоанн Орнатский «Воспоминания о Кронштадтском пастыре» М.: Отчий дом, 2013, с.139, 355].
Тот же Николай Тальберг умел образцово точно писать про «светлый духовный образ» Императора Николая II, что февральский бунт не был подавлен по вине «заговорщиков», верно видел в лице председателя Г. Думы М.В. Родзянко «наиболее позорную личность», разоблачал «массовое помешательство» относительно лживых легенд о Г.Е. Распутине и сепаратном мире [В.М. Руднев «Правда о Царской Семье и “темных силах”», Н.Д. Тальберг «Кара Божия» Берлин: Двуглавый Орёл, 1920, с.30-32].
Именно монархисты оказывались в состоянии осознать эти наиболее существенные исторические смыслы, искажения которых кладутся в основу революционной антирусской идеологии.
Сравнительно с решительной отвагой Высшего Монархического Совета, упрёком в адрес более умеренных монархистов, таких как Н.Н. Чебышев, можно выдвинуть излишнюю осторожность в борьбе с идеологическим господством феврализма, боязнь прямо выступить против некоторых ложных преставлений о Царской Семье и Российской Империи, насаждаемых левой интеллигенцией в качестве будто бы общепризнанных. Очевидно что для правильного развития монархического движения необходим сплав положительных сторон тщательной аккуратности с принципиальной смелостью.