Поведение С.Ф. Ольденбурга жители СССР называли непомерно усердным пресмыкательством. «Ну, хочешь хвалить — хвали. Но зачем же Владимира Ильича называть «Ильичем»? Этого от него никто не требует» [К.И. Чуковский «Собрание сочинений» М.: Агентство ФТМ, 2013, Т.12, с.259]. Сверхподлым назвал поведение С.Ф. Ольденбурга, среди других советских академиков, И.С. Шмелёв [«Переписка двух Иванов» (1927-1934). М.: Русская книга, 2000, с.166].
Академик В.Н. Перетц 10 января 1924 г. в письме к монархисту А.И. Соболевскому назовёт его «блудливым кадетом». Но за такие заслуги его именем в СССР назовут пароход «Академик Ольденбург».
В действительности жителей СССР совершенно не удовлетворяло правление Ленина, в том числе и его забота и научных учреждений. «Увы, нельзя скрыть того факта, что немалое число наших ученых соблазнилось и воспользовалось командировками для бегства с родины», – сожалел С. Ф. Ольденбург [М. Поповский «Управляемая наука» Лондон, 1978, с.147].
В переписке с М. Горьким С.Ф. Ольденбург поругивал за организацию репрессий Г. Зиновьева, которого они оба недолюбливали.
В 1924 г. С.Ф. Ольденбург вычищал из сочинений своих коллег-учёных упоминания «Императорской» Академии Наук, и такие ныне непозволительные выражения как «приснопамятный архимандрит» [И.П. Медведев «Судьба учёного: Владимир Николаевич Бенешевич» М.: Языки славянской культуры, 2020, с.184].
Далее С.Ф. Ольденбург постоянно принимал участие в пропагандистских акциях, прославляющих советский интернационализм, с обещаниями превратить инородческие республики в страны с цветущей культурой [О.Г. Сидоров «Максим Аммосов» М.: Молодая гвардия, 2017, с.152].
Замаскированное под независимое, немецкое издание статей советских академиков рекламного характера, включая очерк С.Ф. Ольденбурга, рецензент назвал фальшивым, нечестным и недобросовестным [С.Т. «Das heutige Russland 1917-1922» // «Руль» (Берлин), 1924, 1 октября, с.5].
С.С. Ольденбург в статье «Упорство и непреклонность», присоединяясь к призыву генерала Краснова жертвовать в Фонд Спасения Родины для Великого Князя Николая Николаевича, отозвался о смерти Ленина иначе, чем его отец. «Упорство и непреклонность человеческой воли – огромная сила. Мы видели на примере наших врагов, как много может сделать даже воля, направленная ко злу, к достижению невозможного. Кто думал о том, что Ленина будут хоронить на Красной площади, когда он присылал свои статьи из Швейцарии в Петербург в газетку «Правда»? И однако эти позорные торжества были! – Насколько же должна быть неодолимее – упорная воля, направленная к добру!». Ради важнейшей цели борьбы с большевизмом С.С. Ольденбург предлагает приглушить внутренние споры между русскими и «отложить споры с другими народами» [«Наше будущее. Его Императорское Высочество Великий Князь Николай Николаевич», 1924, с.6-7].
По-видимому, об этом издании критически отзывался А.В. Карташев, всё ещё заботящийся о том чтобы привлечь на свою сторону демократов ценой поношения монархистов: «до последнего интервью вел. кн. Николая Николаевича политический лик его перед широким общественным мнением в значительной мере освещался дурного тона брошюрой генерала Краснова» [«Вестник Русского Национального Комитета» (Париж), 1924, 1 июня, №9, с.11].
Этот удар нанесён не только П.Н. Краснову, чтобы ослабить его положительное влияние на Великого Князя, но и С.С. Ольденбургу, подписавшемуся под той же брошюрой.
Такой враждой к правым монархистам подлинную плохую политическую услугу время от времени продолжал оказывать в своих изданиях немощный РНК. Относительно постановлений съезда 1921 г., на которые постоянно ссылались представители РНК, призывая объединиться всех, «кто порвал со старой Россией», враги монархистов получали исчерпывающий ответ: «могущество, величие и военная слава были именно у этой “старой” России, у “новой” же нет ничего – с эпохи бездарных авантюристов временного правительства до эпохи талантливых палачей русского народа Лениных и Троцких». Поэтому любой сторонник феврализма всегда является пособником и большевизма, ибо «с февраля 1917 г. происходит один революционный процесс, протекает всё одна и та же революция» [Капитан Александр Комаров «Ответ инвалида Гражданской войны на парижские совещания “общественных деятелей”» Константинополь, 1921, с.6-8].