1. Добиться главенства восточных евреев над западными.
2. Кровью «неверных» завоевать Палестину для евреев.
Принимая во внимание, что вследствие сопротивления султана Герцлю не удалось добыть Палестину мирным путем, заговорщики-ахадхамисты организовали сначала революцию в Турции в 1908-м году, а затем Балканскую войну 1912 года, в обоих случаях имея целью разрушить ту Власть, которая отказывалась пожертвовать своими владениями в пользу евреев.
И на этот раз снова Гинцберг потерпел поражение, явившееся следствием интриг сионистов Бнай-Брита, противодействовавших его планам. И на этот раз снова не было обращено никакого внимания на то обстоятельство, что должно было быть пожертвовано бесчисленное множество жизней на осуществление новой попытки «Пророка».
Все же это поражение послужило уроком как для Гинцберга, так и для остальных сионистов. Они все отдали себе отчет в том, что неудачи их происходили вследствие разъединения, существовавшего между ними с 1897 года. Они поняли, что только прочное единение могло им помочь приблизиться к достижению цели, которая была общей в обоих лагерях, но к которой они шли различными путями. Тогда-то «политический» сионизм «Бнай-Брита» и сионизм «практический» или «духовный» «Бне-Сиона» решили объединиться... и герцлисты и ахадхамисты осознали необходимость слиться в одном общем сионизме.
Начались переговоры между делегатами обеих партий.
Десятый Базельский конгресс сионистов 1911 года был очень бурным. Ахадхамисты были представлены на нем Хаимом Вейцманом, Захером и другими приверженцами Гинцберга; сразу почувствовалась их сила: были сделаны взаимные уступки вождями обеих партий, и все недоразумения были более или менее улажены.
Напрасно упорствовал Вольфсон, председатель официального сионизма; единственное преимущество, которое он удержал над своими противниками было то, что в ведении «Политического сионизма» сохранилось управление Еврейским Национальным Фондом.
Два года спустя, на одиннадцатом Сионистском съезде, состоявшемся в Вене, в 1913 году, Ахад-Хам лично явился наслаждаться победой, которую он одержал над своими антагонистами 1897 года.
На этом Конгрессе сионисты «политические» «Бнай-Брита» приняли всю программу сионизма «практического» восточных евреев «Бне-Сиона» и объявили себя готовыми помогать выполнению планов, намеченных теми «Протоколами», которые когда-то были отвергнуты Герцлем.
Вольфсон остался председателем Сионистской организации, но, желая, вероятно, последовать за примером Герцля, вскоре после того, в 1914-м году, как нельзя более кстати, он тоже умер.
Макс Нордау и другие вожди сионизма «политического» потеряли все свое значение и влияние; Ахад-Хам и его креатура взяли в руки все управление сионизмом и определили его дальнейший ход.
Евреи «Бнай-Брита», которых Ахад-Хам называл «ассимилированными» евреями, принуждены были перейти на второй ранг и уступить свое место восточным евреям, русским, румынским и галицийским, прошедшим «школу» Ашера Гинцберга.
Одной из причин, почему западные евреи, в большинстве, оказались в невыгодном положении, не зная древнееврейского языка, или зная его слишком поверхностно, было то преобладающее значение, которое стали придавать знанию этого языка.
Сионизм «Бнай-Брита» или герцлизм, о котором стали говорить, как об «идиллии», уступил место тем отвратительным, ужасающим реальностям, которые проповедовал ахадхамизм.
Преступления против человечества, заранее надуманные и намеченные Ахад-Хамом вместе со своими верными учениками, при благосклонном одобрении «Израильского Всемирного Союза» и «Великого Востока», должны теперь быть приведенными в исполнение при могучей поддержке, которую могли оказать организация «Бнай-Брита» и все масонские ложи Европы и Америки; с этого момента можно было уже с полной достоверностью утверждать, что заговор сделался всемирным.
2.
Вызвав к жизни призыв, сделанный Альбертом Когеном в 1864 году, сионизм использовал его как маску, под которой скрыл свои ужасные замыслы. В глазах непосвященного міра, он скромно просил дать ему возможность основать в Палестине еврейский университет. Для видимости трудно было бы придумать более невинный предлог, и само собой разумеется, что в этом случае гоимы были лишний раз одурачены и благодушно попались в расставленную ловушку.