В записи чудесного сна, сделанной монахинями Киевского Покровского монастыря, коему Ржищева пустынь подчинялась, Сергей Нилус прочёл о Государе строки совершенно поразительные: «За столом сидели святые пророки, мученики и другие святые. Все они были в разноцветных одеяниях, блистающих чудным светом. Над всем этим сонмом святых Божиих угодников, в свете неизобразимом, сидел на престоле дивной красоты Спаситель, а по правую руку Его сидел наш Государь Николай Александрович, окружённый Ангелами. Государь был в полном царском одеянии, в блестящей белой порфире и короне и держал в правой руке скипетр. Он был окружён Ангелами, а Спаситель — высшими Небесными Силами». Из-за яркого света, исходящего от Спасителя, отроковица Ольга могла смотреть на Него с трудом, а земного Царя видела свободно.
И далее юная послушница продолжает видение своё:
«Святые мученики вели между собою беседу и радовались, что наступило последнее время, и что их число умножится, так как христиан вскоре будут мучить за Христа и за неприятие печати. Я слышала как мученики говорили, что церкви и монастыри будут уничтожены, а перед тем из монастырей будут изгонять живущих в них. Мучить же и притеснять будут не только монахов и духовенство, но и всех православных христиан, которые не примут печати и будут стоять за Имя Христово, за веру и за Церковь.
Ещё я слышала, как они говорили, что нашего Государя уже не будет, и что время всего земного приближается к концу. Там же я слышала, что при антихристе Святая Лавра поднимется на небо, и все живущие на земле, избранники Божий, будут тоже восхищены на небо».74
Сергей Нилус, потрясённый апокалипсическим откровением, явленным неграмотной юной послушнице, решил лично повидаться с Ольгой Бойко. С благословения настоятельницы Киевского Покровского монастыря игумении Софии (Гринёвой) он дословно переписал обширную запись сна, и потом уже в Ржищевой пустыне, сверяя рассказ самой послушницы с тем, что было занесено на бумагу с её уст, убедился — богооткровенный рассказ запечатлён монахинями один к одному. В безпредельном удивлении Нилус пишет письмо Полтавскому владыке Феофану и прилагает к своему письму этот рассказ о чуде, свершившемся в апреле 1917 года.
И всё сбылось! И всё сбудется, что явлено по Воле Божией.
В Линовице четой Нилусов был создан домовый храм с благословения всё того же Феофана Полтавского, тайнозрителя и знатока сатанинских глубин отпавших злодеев. Храм устроили на верхнем этаже дома. Был там алтарь, отделённый от предстоящих перегородкой и завесой темно-синего атласа, благостно смотрелись образа, внимание молящихся приковывал лик Спасителя в терновом венце. Икона родовая, фамильная; ею очень дорожил Нилус, ведь она изливала столько чудес!
…Вспоминаю обо всём этом. Дай-ка пройдусь по Линовице и дальше. Вот ещё припомнилось.
Сергей Александрович почти не общался с местными людьми, разве что поговорит с контролёром соседнего сахарного завода (цел и поныне). Сей раб Божий ходил вместе с маленькой дочкой помолиться к Нилусам. За окном тосковали горлинки, в леваде шумел Удай, река бурливая, как козачье сердце — и — их, и много же удальцов козаковало на квитлой земле при гетманах!.. В трёх верстах от Жеваховщины — имение Де-Бальмена, когда-то по настоянию Бальмена рядом провели железную дорогу. И вот народ впал в состояние черни, и то имение сожгли, каменный храм развалили. Доныне уцелели одни въездные ворота с башней, где принимал гостей хозяин. Да явор молчаливо стоит. Как и тогда тоскуют горлинки. С теперешнего сахарного завода мужик, хмурый и, должно быть, никогда не бывавший в храме, рассказывает предание: будто бы в сельце Березова Рудка году в 23-м голытьба вытащила из склепа серебряный саркофаг графа Закревского, тело вытряхнули, а гроб распилили на куски. Как не поверить, ежели такое творилось чуть не повсеместно! О подобном же слышал и в Замосковье — в селе Станки (там при почтовой гоньбе останавливались менять лошадей), и в Спас-Углу, имении Салтыкова-Щедрина, — его отца также вынули и вытряхнули. Только саркофаг был не серебряный, а свинцовый — на грузила да к рогаткам сгодился…
А краснюки утверждались. И выказывали своё бесово нутро. Нилусов в Линовице притесняли многажды. Но и чудеса, даруемые Господом, неисчетны. Так, местные кромешники задумали погубить схиархимандрита Иоасафа, настоятеля Густынского монастыря, изгнанного из обители бунтарями в рясах, доживавшего дни под покровом Божией Матери в доме Жевахова. Решили злодеи погубить старца темной ночью. И пришли, да услыхали: сторож в колотушку стучит — дом оберегает. Побоялись лезть, хоть всю ночь и простояли на холоде, дожидаясь когда дедок уйдет. А он всё с колотушкой ходил и ходил.
74
Очерки этой книги распространялись в 1980-х годах через самиздат. Тогда к повтору пророческих явлений в очерках автор прибегал сознательно. Не сняты повторы и теперь, дабы не искажать подлинного текста.