Полицейские не знали, что и предпринять. Согласно показаниям свидетелей, убийцей мог быть едва ли не каждый мужчина, не весивший добрый центнер и у которого не было лысины. После пятницы 2 августа преступник, державший в напряжении всю Вену, сделал короткий перерыв. Но уже в жаркий летний день 6 августа с вилкой в руках напал на госпожу Лаш. Однако пенсионерка не испугалась и помогла его задержать.
Полиции недостаточно арестовать убийцу, необходимо доказать его виновность. У старшего комиссара Кронера были вполне обоснованные подозрения, что Вайнвурм и есть убийца из театра. Однако ему необходимо было получить признание, подозреваемого в совершении преступлений. Он понимал, что многократно судимый Вайнвурм будет все отрицать, поэтому решил прибегнуть к психологическому трюку. Он устроил очную ставку преступника со свидетелями и жертвами нападений, и все его узнали. Однако об убийстве в театре на допросе Кронер не обмолвился ни словом. Наоборот, он всячески уводил в сторону от этого случая внимание подозреваемого и пытался косвенными вопросами выяснить, где Вайнвурм появлялся, куда ходил и ездил, с кем встречался в период с момента выхода на свободу из тюрьмы в Геллерсдорфе и до 12 марта 1963 года, когда была убита маленькая Дагмар.
В это время в газетах были напечатаны фотографии Вайнвурма и призыв к общественности с просьбой, чтобы в полицию обратились все, кто его знает. В первый же день позвонили по телефону, а затем пришли два официанта и заявили, что он был завсегдатаем их бара. Приходил, усаживался за стойки, заказывал две порции белого вина и смотрел телевизор. С кем он встречался? С каким-то щеголем старше его. Согласно одной версии, это был 54-летний гомосексуалист, многократно судимый, бывший официант, согласно другой — виолончелист из оркестра кабаре, с которым он познакомился в тюрьме в Штайне. С пасхальных праздников Вайнвурм жил у него.
— Что вы делали 12 марта, господин Вайнвурм? — спросил старший комиссар.
— Сразу после обеда уехал в Зальцбург, а оттуда на следующее утро в Мюнхен, — не раздумывая, ответил Йозеф Вайнвурм.
— Чем вы добирались до Зальцбурга?
— Поездом.
Для полиции нетрудно установить, кто, когда и куда ехал. Кассиры, контролеры, проводники — у них у всех хорошая память на пассажиров. Коллеги старшего комиссара быстро установили, что Йозеф Вайнвурм действительно выехал в Зальцбург, но вечером — двенадцатичасовым экспрессом «Винер вальцер», а значит во время убийства в театре он еще находился в Вене.
Старший комиссар сообщил ему об этом. Подозреваемому показали протоколы показаний опознавших его жертв и снова подчеркнули, что признание вины является смягчающим обстоятельством для суда. Но он продолжал утверждать, что не имеет ничего общего с убийством, ни на кого не нападал ни в кинотеатре, ни в костеле Святого Августина.
— Дело ваше, Вайнвурм, — сказал старший комиссар. — Я предоставил вам последнюю возможность облегчить вашу совесть. Вы не сможете вечно лгать.
Однажды тяжесть ваших преступлений раздавит вас.
Преступник не выдержал и двух недель. Во вторник 27 августа он постучал в дверь камеры и сообщил надсмотрщику, что хочет говорить с главным комиссаром Кронером. Когда его привели к комиссару, он сказал:
— Это действительно был я. На всех этих женщин нападал я. И маленькую Дагмар убил я.
— Зачем вы это сделали?
— Не знаю. Вдруг на меня что-то нашло. Это ужасно, я понимаю это.
Глаза его бегали, руки тряслись, лоб покрылся испариной. Он смотрел по сторонам, будто искал нужные слова на стенах, посматривал на дверь… Наконец Вайнвурм стал рассказывать.
— Я направлялся в город. Я каждый день ходил в город. Больше всего любил прогуливаться по улицам Первого района. Я хотел где-нибудь, что-нибудь украсть. Что-нибудь незначительное. Подошел к Кертнерштрассе, к театру. Увидел, что много людей входит в театр и выходит из него. Я присоединился к группе каких-то мужчин и вошел в здание.
— Что вы делали внутри?
— Ничего. Бродил, смотрел, как все выглядит.
— Вас никто не заметил?
— Кажется, нет.
— Никто вас ни о чем не спрашивал?
— Нет.
— Сколько времени вы там пробыли?
— Часа два.
— Значит, вы уже там хорошо ориентировались?
— Конечно. Подошел также и к дамскому туалету. А незадолго до шести очутился в месте, где затем все и произошло.
— Откуда вы знаете, что было около шести?
— Я посмотрел на часы. Мне пришло в голову, что уже пора уходить. Было 17.50. Такой темный коридор! Я пошел к выходу, но услышал какие-то голоса.