Из состояния самокопания Миклая вывел Найран. Джейша подошел к нему и присел рядом на корточки. Помолчав какое-то время, Найран положил огромную ладонь на голову Миклая и сказал:
- Что произошло, то произошло. Даже если в этом есть твоя вина, постарайся исправить положение, если это в твоих силах.
Миклай, не поднимая глаз от земли, шмыгнул носом и ответил:
- Я опозорил учителя, я подвел нас всех. Почему Боги не покарали меня на месте?
Найран как-то странно хмыкнул и ответил:
- Будь сильным и имей мужество признать свою ошибку. Вставай, тебя ждет Аленгард.
С трудом поднявшись на ноги, Миклай позволил себе грустно улыбнуться.
Раз учитель хочет его видеть, значит придумал для него наказание. Поступок Миклая можно рассматривать как нанесение вреда Ордену и тому, кто был под опекой Деройт. А значит, его, Миклая приговорят. В наилучшем случае просто изгонят, сковав руки оковами, дабы впредь он не использовал магию, в худшем же - лишат жизни.
Ссутулившись и не поднимая головы, Миклай направился туда, где находился Аленгард. Пока Найран успокаивал мальчика, ученики разбрелись по хижинам, в окнах загорелся свет, от чего снег, покрывавший землю, начал искриться, будто кто-то рассыпал маленькие самоцветы.
Учитель ждал Миклая в общественном доме - большом одноэтажном бараке, который был предназначен для того, чтобы проводить в нем совещания. Длинные, узкие скамейки были покрыты пылью, половицы тихо поскрипывали, пока Миклай медленно шел к Аленгарду, который ожидал его, облокотившись на единственный в помещении стол.
Остановившись в нескольких шагах от Аленгарда, Миклай, все так же глядя в пол, замер.
На самом деле, в случае вынесения приговора, должны присутствовать все джейши и настоятель Ордена. Делалось это на тот случай, если кто-то из старших охотников пожелает вступиться за провинившегося и взять его под свою опеку до тех пор, пока опекаемый не искупит свою вину. Сейчас же в помещении были только Аленгард и его непутевый ученик.
Джейша устало провел рукой по лицу и сухо сказал:
- Садись.
Миклай кивнул и уселся на ближайшую скамейку.
- Ты осознаешь свою вину?
Мальчик едва заметно кивнул.
- Есть что сказать в свое оправдание?
Миклай отрицательно покачал головой и опустил голову еще ниже.
А что он мог сказать? Что все произошедшее было для него как игра? Что он, ни разу не принимавший участия в настоящих битвах, подумал что все будет легко и просто? Что ему захотелось блеснуть своими познаниями в магии и недюжей силушкой? Вот и блеснул. Теперь Эйз в лапах чернокнижников и неизвестно, что с ним будет.
На какое-то время в зале повисла тишина, которую нарушал лишь вой ветра за окном. Мальчик поднял глаза и жалобно посмотрел на джейшу, к которому относился не только как к учителю и наставнику, но и как к старшему брату. Сказать по правде, джейша всегда сквозь пальцы смотрел на необдуманные поступки Миклая и наказания, назначаемые им были относительно мягкими.
Как-то раз, когда Миклай был совсем маленьким, он сильно поссорился с другим учеником. Придя в неописуемый гнев, Миклай потерял над собой контроль, перед глазами словно черная пелена опустилась. Когда он пришел в себя, то обнаружил, что сидит посреди выжженного круга.
Ученическая комната мало чем походила на жилое помещение, скорее уж на зал для тренировок - стены и мебель почти полностью сгорели, деревянный пол, покрытый черной сажей, все еще тлел, хлопья серого пепла, медленно кружась, опускались вниз. Тот ученик, с которым Миклай поцапался, стоял в коридоре, испуганно глядя на то, что сделал Миклай. Рядом с мальчиком стоял Аленгард, в руках которого была Сейлин. Увидев, к чему привел его гнев, Миклай разревелся, потому что это страшно - сотворить такое из-за какого-то пустяка.
Тогда он подумал, что едва не убил мальчишку и от этого становилось еще больнее. Именно из-за такой необузданной силы его бросили на ступенях Ордена. Конечно, какой родитель не испугается, если ребенок, проснувшись посреди ночи из-за мокрых пеленок, умудрился спалить собственную кроватку?
Когда второго мальчика забрал Ликкер Кроун, к Миклаю подошел Аленгард. Джейша взял его на руки и успокаивал до тех пор, пока слезы не высохли. А потом Аленгард сказал ему, что надо быть более сдержанным и это ничего, что комната послушников сгорела, все можно исправить. Но впредь Миклай должен быть внимателен и рассудителен.
С того дня мальчик и привязался к Аленгарду, который стал его наставником. Другие ученики с тех пор относились к Миклаю с некоторым страхом и опаской, которые со временем переросли в стойкую неприязнь, разбить которую Миклай даже и не пытался. Может именно поэтому он так легко сошелся с Теу, который тоже, судя по всему, долгое время был предоставлен самому себе?
Спустя несколько лет, Миклай узнал, что в тот день Аленград обнажил Сейлин, потому что решил, что Миклай обезумел, а нет ничего страшнее, чем потерявший разум маг. Это уже потом джейша понял, что подобные вещи происходят с Миклаем всегда, когда он испытывает очень сильный гнев.
Вот и сейчас мальчик с надеждой смотрел на учителя, потому что никто другой, не протянет ему руку помощи и не утешит. Пускай Аленгард накажет его, а потом скажет, что все можно исправить, было бы желание. Только… Только не бросает его один на один с этоими болью и чувством вины.
Аленгард, который все это время наблюдал за своим учеником, решил, что пора нарушить затянувшееся молчание и сказал:
- Если ты думаешь, что я сейчас буду тебя жалеть, ты ошибаешься. Ты действительно виноват.
Жестокие слова, подобно плети, больно ударили, Миклай даже немного покачнулся, словно и в самом деле получил оплеуху.
Аленгард поднял голову к закопченному потолку и сказал:
- Если ты решил принять участие в битве, значит ты осознал себя достаточно взрослым. Верно?
Мальчик молча кивнул.
- Раз так, значит ты должен быть готов к тому, что любой твой поступок чреват какими-либо последствиями, ответственность за которые целиком и полностью ложится на тебя.
Тихо, почти неслышно, Миклай произнес:
- Я понимаю и готов принять смерть.
Аленгард усмехнулся и кивнул.
- Это было бы слишком легко, ты не находишь?
Не дождавшись ответа, Аленгард продолжил:
- Сейчас ты отправишься в Орден, где будешь дожидаться Мистрея. После проводишь его в поселок. Я лишаю тебя звания ученика, с этого момента ты - младший послушник. Об остальном расскажу позже. На этом все, можешь идти.
Вот так Миклай и оказался на развалинах Ордена, ставшего его домом. Теперь уже, наверное, бывшим.
- Так и будешь под ноги смотреть?
Из грустных дум Миклая вывел холодный голос Мистрея. Если бы его не сжигал стыд за свой глупый поступок, возможно он бы и осмелился смотреть другим людям в глаза. Лет через двести, а может и все триста.
Когда Миклай шел через поселок, он прямо затылком чувствовал, как все смотрят на него с осуждением, слышал презрительный шепот за спиной и тихие смешки. Если бы он и сам не понимал, что сильно провинился, на него бы не подействовало. А так… Осознание собственной ошибки, осуждение со стороны других и праведный гнев учителя, заставили Миклая сжаться, словно бы его сломило непосильной ношей.
В этот момент Мистрей весьма ощутимо хлопнул Миклая по сгорбленной спине, заставляя распрямить плечи и обернуться. Диккис Роук посмотрел на Миклая и, задумчиво глядя на бледное небо, сказал:
- Не в моих правилах вытирать сопли младенцам, но сегодня я сделаю исключение. Запомни на всю оставшуюся жизнь - человек стремится к тому, куда устремлен его взор. Если ты не отрываешь взгляда от мусора и грязи, что скопились у тебя под ногами, когда-нибудь ты окажешься там же. Подними глаза и посмотри наверх, что ты видишь?
Миклай поднял взор и от увиденного у него защемило сердца. Прямо над его головой, слегка подкрашенное лучами предрассветного солнца, было небо. Ясное, чистое, без единого облачка, почти белое, в этот ранний час. Словно чистый лист пергамента, так и ждущий, пока кто-нибудь напишет на нем свою историю.