На последнем уроке ЗОТИ, я как обычно приготовился слушать скучную лекцию, но вошедший преподаватель сразу привлёк моё внимание своей аурой. Это точно был не Муди. Явно не он. Ну хотя бы потому, что его аура была цельной в тех местах, где у Муди зияли прорехи, у этого всё было целым, ну а сама аура слегка двоилась. Значит, всё-таки оборотное? Помня из прошлого мира о своём участии в турнире трёх волшебников, я решил проверить свою догадку.
Вернулся в общежитие и открыл карту, которую сделал мой отец с друзьями.
Так, ага-ага, вот у нас Муди, а вот Барти Крауч-младший. Ну так и есть. Что же, всё, как обычно. Каждый год я занимаюсь похожими вещами, пишу письмо. Только в этот раз притворяться анонимом уже нет смысла.
Приступим.
“Уважаемая Амелия Боунс, как обычно, пишу Вам в который раз в надежде, что Вы, наконец, сумеете навести порядок в этой дерьмовой школе. Буду краток. Сегодня я заметил, что под личиной нашего преподавателя по ЗОТИ, которого в очередной раз извлёк из какой-то задницы директор, чем заменил абсолютно нормального педагога на урода, прячется некто Бартемиус Крауч-младший. Разница, конечно, не особо заметна, так как оба они полнейшие психопаты, но всё же изначально нашим преподавателем был Аластор Муди.
Я, конечно, не силён в истории, но навёл справки, и мне казалось, Барти Крауч-младший должен быть мёртв, если память мне не изменяет? Как я вижу, это уже второй оживший труп, на этот раз не в анимагической форме, а под оборотным зельем. Если это так, возможно, стоит проверить и Барти Крауча-старшего. Вдруг и с ним чего не так? Как так случилось, что очень мёртвый сын объявился прямо рядом с его отцом? Начинаю задаваться вопросом, а Хогвартс — это вообще школа или пансион для душевнобольных? Может, всё же стоит, когда будете арестовывать Краучей, прихватить с собой и Дамблдора? Искренне Ваш, Гарри Поттер.”
***
На следующий день был как раз Хэллоуин, день объявления чемпионов, и мы сидели в празднично украшенном зале вместе со всеми представителями от других школ.
— Гарри, как думаешь, кого выберут чемпионами? — спросил меня Майкл.
За столом установилась тишина, дети знали, что, если я что-то говорю, значит, обычно это сбывается. Падма и Парвати улыбнулись своими белозубыми улыбками.
— От школы Шармбатон, несомненно, Флер, — я улыбнулся и кивнул девушке. — От школы Дурмстранг — Виктор Крам, он там самый сильный, — Виктор нас не слышал отсюда, а потому продолжал сидеть спокойно. — А от Хогвартса, тут сложнее… Надо смотреть только последние два курса. Ну, Гриффиндор и Слизерин в полном составе отпадают. Одни не учились отродясь, а потому не могут претендовать на звание сильного, а вторые слишком заняты интригами, да и шкурку свою ценят гораздо больше, чем тысяча галеонов. Предпочитают на действо посмотреть издалека. Остаются Когтевран и Хаффлпафф. У нас до шестого и седьмого курсов почти никто не доходит, сдают СОВ и идут в нормальные школы доучиваться, значит, отпадает, а на Хаффлпафф самый сильный сейчас — Седрик, и он вроде бы бросал свою заявку. Значит, Флер, Виктор и Седрик. Одно меня беспокоит…
— Что? — спросила меня Парвати.
— Да вон, видите, Аластор Муди? — кивнул я на присевшего справа от Дамблдора псевдоаврора.
— Ну да, — присмотрелась к нему Парвати.
— Ну так это не Муди, а Бартемиус Крауч-младший под обороткой.
— Что?
— Как?
— Откуда ты знаешь?
— Надо же что-то делать?
Голоса послышались отовсюду из-за моего стола.
— Вы магическим зрением присмотритесь. Видите, у него аура есть там, где протез. Если у человека реально отсутствует нога, аура в том месте исчезает. А откуда знаю, кто это… есть у меня один артефакт, отец его сделал вместе с Сириусом, позволяет подключаться к следящим чарам замка и видеть, кто и где находится.
— Так надо же что-то делать, — дёрнулась Падма.
— Спокойно, солнышко, уже сделал. Позвал Амелию… в очередной раз. Будем надеяться, что не слишком поздно. Вон Барти Крауч-старший сидит, видите?
— Да, тот мужчина в костюме, с усиками? — переспросила Парвати.
— Да, именно он, присмотритесь к его ауре. Видите ту серую область у него над головой?
— Слабо, очень смутно.
— Ничего, научитесь, мои хорошие. Так вот, он под заклятием Империо.
— Но… как же?
— Да, и это уже тоже сообщил.
— Не школа, а дурдом какой-то…
Само объявление чемпионов должно было состояться после обеда, но кубок несколько запаздывал. Ворота большого зала распахнулись, и в зал вошла процессия из авроров, выискивающих глазами кого-то за преподавательским столом. Занервничавший лже-Муди быстро достал металлическую фляжку, по всей видимости, с оборотным зельем, но очень уж трудно открутить пробку, когда при помощи телекинеза я не только держу её, но и спрессовал металл до состояния однородности. Паникующий преподаватель крутил свою металлическую фляжку изо всех сил, но увидев, что ничего не происходит, а авроры идут именно к нему, выхватил палочку и стал атаковать довольно небезобидными заклинаниями в школе, полной детей.
Мгновенно ставлю щит перед столами учеников и выскакиваю из-за нашего стола. Мгновенная парализация через кровь, и лже-Муди застывает с поднятой палочкой. Выхватываю ее из рук мага телекинезом, выдёргиваю магией Крауча-младшего из-за стола и левитирую его прямо под ноги к аврорам.
— Мистер Поттер, да что вы, в конце концов, себе позволяете? Теперь вы уже нападаете на преподавателей? — вскочила возмущённая кошка.
— Ой, ну дура дурой ведь, а постоянно лезешь, куда не просят. Сиди уже тихо и рот закрой, если умного сказать ничего не можешь.
Авроры уже забрали палочку, обездвижили и связали Крауча, а я аккуратно парализовал Крауча-старшего, и также вытащил его из-за стола к нам.
— Он под Империо. Сейчас…
— Винки! — закричал Крауч-младший, а я еле успел парализовать духа домового эльфа, введя ее в кому. Появившаяся эльфийка упала с остекленевшим взглядом.
— Нет! Поттер! Мразь! Тёмный лорд покарает тебя. Он будет пытать тебя!
— Твой тёмный лорд обделается от страха, это даже не тёмный лорд, а поганый обрубок. Пускай приходит, я ему башку оторву и в жопу запихаю, а потом буду этим жопоголовым лордиком играть в футбол. Ах да, вы же, пожирательские животные, не знаете, что такое футбол. Вот как раз он это и узнает сразу, как сумеет вытащить мой сапог из своей лордской задницы.
— Что здесь происходит, мистер Поттер?! — не выдержал подскочивший и обозлённый директор.
— А вам не положено знать. Вы тут никто. Вы уже не директор Хогвартса. Ваш обман окончен, и проснувшийся замок теперь не пустит вас даже на порог директорского кабинета.
— Это ты! — с ненавистью проскрипел зубами он, а я мило улыбнулся.
В это время из кубка, наконец-то, посыпались искры, и вылетела первая бумажка. Гул, стоящий в зале, начал затихать, и дети, обсуждающие сцену, разворачивающуюся перед их глазами, отвлеклись на вылетевший обгорелый клочок пергамента. Дамблдор грузно поднялся и пошёл к кубку. Кряхтя, наклонился и, прочитав имя на бумажке, произнёс:
— От школы Шармбатон — Флер Делакур, — Дамблдор нашёл девушку глазами, кивнул ей и попросил пройти в отдельную комнату.
В полном молчании девушка встала и нерешительно пошла в указанную комнату. Я подошёл к аврорам.
— Амелия, сейчас я сниму Империо с Крауча-старшего.
Я сплёл заклинание излечения разума, освободив его от подчинения и заодно исправив некоторые отклонения.
— Ох… что? Где я? Что произошло? Почему я здесь?
— А это вам вот авроры объяснят, — указал я пальцем на Амелию Боунс, заодно разоружил, обездвижил и связал его, аккуратно уложив рядом с сыном.