Мы же были заняты своими делами. На носу у нас были назначенные на февраль экзамены, а на март была назначена наша с сестричками свадьба. В Хогвартсе мы появлялись теперь только на занятиях и изредка на обедах. Завтраки и ужины мы предпочитали проводить дома. Сестрички сказали мне, что по традиции в Индии о свадьбе печётся отец девушек и даже выкуп даёт. Но мне было не очень удобно, и потому в личной беседе я сумел воткнуть в руки Раджнеша с десяток моих определителей зелий и ядов, артефактов, которые я клепал иногда в свободное время. Можно было, конечно, создать конвейер и клепать их сотнями, но тогда цены на рынке могли упасть.
Тесть сказал, что на это наша свадьба будет просто королевской, что меня испугало, честно говоря, и я попросил, что вот этого нам не надо, и я бы хотел нечто простое и скромное, не экономя на том, что требуется девочкам. А вот того слона с золотыми украшениями на лбу, на котором муж со своими жёнами должен был въехать во дворец… вот этого — не надо, это уже перебор. Меня даже передёрнуло от такого. Дальше переговоры со своими отцом и матерью вели Падма и Парвати, освободив меня от рассылки приглашений, заказа трапез, танцев ну и всего прочего.
Делегации из Франции и Болгарии решили покинуть Хогвартс в полном составе. Дамблдор умер чуть ли не на их глазах, нового директора — нет, ситуация непонятная, да ещё какие-то слухи о тёмном лорде пошли. В общем, главы делегаций пошушукались между собой и договорились, что приедут за пару дней до начала испытаний, причём только принимающий участие чемпион и его сопровождающие. Держать всю карету с запасами провизии, преподавателями и директорами школ весь учебный год вдали от своих школ было нецелесообразно, ведь это лишало Шармбатон и Дурмстранг львиной доли педагогического состава и директоров.
Судя по тому, что нашу старую стерву Макгонагалл нам так и не вернули, пропишется она в тюрьме теперь надолго, а скорее уже навсегда, вот и замечательно, пока у нас учителя по Трансфигурации заменяла Септима Вектор, и она же взяла на себя деканство над Гриффиндором на время, пока отсутствует Минерва. Во всяком случае так объявлялось всем, но люди ведь не слепые и понимали, что Минерва уже не вернётся. Теперь, когда верную собачку Дамблдора стало некому защищать, на неё сразу нашлось множество старых дел, да и новые все вместе тянут на пожизненное, а с учётом её возраста было ясно, что выйдет из тюрьмы она уже вперёд ногами.
Оставшиеся преподаватели продолжали учить, как всегда, даже Муди, которого извлекли из сундука Крауча, отряхнули от пыли, приделали обратно его протез, и он так и продолжал хрипеть своё извечное “Постоянная бдительность!”. В Визенгамоте, спорили, кто же станет следующим директором, хотя вот кому-кому, а артефакту Хогвартса было плевать на их споры, и отвергал он этих горе-магов одного за другим. Министерские продолжали строить трибуны для первого испытания, а мы как ученики выборочно ходили на занятия, ведь вся наша честная компания записалась на один экзамен. В общем, все что-то делали, и нам ни до кого не было дела.
***
— Ты!!! — аж задрожал от ярости призрак Дамблдора, которого я, наконец, удосужился вызвать.
Наконец, выдалась свободная минутка, и я просто захотел подстраховаться, и, видимо, не зря. Это был не призрак, а полноценная душа Директора. Значит где-то припрятан крестраж или филактерия.
— Ну я, а что такого, надо же тебя окончательно спровадить на тот свет, а то, я смотрю, ты и сам где-то крестраж припрятал.
— До чего же ты докатился, Том, некромантия.
— Вот же ты тупой старикашка, я не Том, я Гарри Поттер, и потому, что я наследник Певерелов, некромантия для меня — профильная дисциплина.
— Том, меня-то ты не обманешь, я тебя помню ещё с приюта.
— Стоп! — заткнул я старика. — У меня нет времени, потому мне плевать, что ты там надумал себе своим больным разумом, ты просто будешь отвечать на мои вопросы, и не будет боли. Отвечай, сколько ты создал крестражей?
— Том, как же ты не понимаешь… А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А!!
Дикий, душераздирающий вопль раздался по всему подвалу, а я продолжал наращивать интенсивность пыток. Деться ему теперь некуда, ни сбежать, ни умереть, ни даже сойти с ума ему не светит. Убежать от некроманта тоже дело гиблое. Ну, в крайнем случае, кровь вот она, — я глянул на фиал с находящейся в стазисе кровью Дамблдора, — даже если каким-то способом он умудрится сбежать, призову снова и уже сразу в круг подчинения. Почему сразу не призвал в круг подчинения? А это у меня терапия такая. Мне нравится его пытать. Сколько уж он крови мне попил, а сколько нормальных магов из-за него погибло… Подержав его в таком состоянии примерно минуту, прекратил ментальное давление.
— Сколько крестражей ты создал?
— Ты! Да ты…
— Так, не понял, значит, ну времени у меня полно.
— Нет, нет, А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А!!!
На этот раз я даже покинул подвал на несколько минут. Специально сходил за чаем. Даже не попросил домовых, просто чтобы было подольше.
Когда я вернулся и во второй раз снял боль, на призрак Дамблдора было страшно смотреть.
— Мне повторить вопрос? Если мне придётся его повторить, я поставлю на тебя заглушку и продержу в таком состоянии до завтра. Мне торопиться некуда. Ты у меня станешь покладистым, мразь, и будешь отвечать полно, чётко и ничего не скрывая, надеюсь, мы с тобой поняли друг друга?
— Дха-а-а-а, — выдавил из себя Дамблдор.
— Ну и?
— Я не создавал крестражи, откуда ты вообще это взял?
— Я смотрю, ты, как был тупым, так и остался. Ну что же, объясняю, дух просто по определению не может обмануть некроманта. А призванный дух… ну, это вообще без шансов. А чтобы ты стал посговорчивее, сутки боли тебе не помешают.
Накинув заглушку, я посмотрел, как в полной тишине корчится в диких муках призрак директора, и пошёл наверх. Думаю, до завтра он наберётся ума-разума. Всё равно в Хогвартсе скоро выходные.
Следующим утром, после до-о-о-олгого чая, я спустился в подвал, где так и продолжал извиваться от боли орущий Дамблдор.
— Ну что ты теперь мне расскажешь? — спросил я, сняв заглушку и убрав боль.
— Господин, прошу, больше не надо, я создал один крестраж, он находится в моём кабинете и является моим портретом. Я всё скажу, я буду вашим послушным псом, только не надо больше боли. Я готов лизать ваши пятки и целовать вашу мантию, только не надо больше боли.
— Лизать мне пятки не надо, тем более у тебя нечем, а мантии я не люблю, совсем непрактичная вещь.
— Но как же? Вы ведь всегда любили, чтобы ваши слуги целовали вам мантию? — даже удивился призрак.
— Я??? Когда это, и какие слуги? Не было у меня слуг отродясь. Ну может, только домовики. Ты про что вообще, старикан?
— Ваши слуги, Пожиратели смерти? — даже растерялся Дамблдор.
— А это опять твои простуженные мозги, да? Всё ещё думаешь, что я Воландеморт? Может быть, тебе ещё сутки терапии прописать, чтобы разум на место встал?
— Нет! — даже взвизгнул Альбус. — Не надо! Я всё понял. Я ошибался, ты не Том Риддл, ты Гарри Поттер.
Допрос я провёл по всем правилам, выясняя правдивую подноготную всех его делишек. Он был реально просто поехавшим фанатиком, дорвавшимся до власти, а уж когда он создал раскол души для крестража, что-то пошло не так, и он конкретно поехал. Все эти вырвиглазные мантии и его эксцентричное поведение, которое окружающие списывали на его возраст, были на самом деле признаками ментальной деградации, так что мало того, что он был фанатиком, он стал ещё и поехавшим на всю голову фанатиком.