— Ичика, смотри, тебе оставили конверт, — сказала Майя.
Отпечатанное на стандартном принтере письмо с короткой запиской: “Если хочешь увидеть свою сестру живой, свяжись с нами через этот адрес”.
— Это что, кто-то решил пошутить? — робко произнесла, заглядывающая через плечо, Майя.
— Нет, это кто-то решил умереть, — в ярости ответил я. — Какие настырные смертники. Уже столько намёков им сделал, но они явно не понимают хорошего дружеского совета в виде развешанных по комнате кишок их клевретов.
От ярости, моя магия вырвалась наружу, захлестнув округу. Я успокоился, услышав писк рядом.
— Извини, Майя, я не хотел.
Она смотрела на меня с ужасом.
— Ичика, что это было?
— Прости, вспылил. Жди здесь, я пойду за Чифую.
*** Чифую. ***
Чифую очнулась в каком-то незнакомом месте в одних трусиках и привязанная к металлической койке железными зажимами. Огромная, хорошо освещённая лампами дневного света комната без окон и с одной железной дверью. Пошевелиться она не могла, так как её со всех сторон удерживали зажимы. Запястья, локти, живот, грудь, голова и ноги были пристёгнуты.
— Не дёргайтесь, мисс Оримура, — послышался голос справа на английском.
Скосив глаза, она увидела высокого, седоватого мужчину за сорок, который стоял в стороне. Начав осматриваться, она с ужасом заметила ещё шесть автоматчиков в масках и единообразных, форменных балахонах.
— Вы нас интересуете постольку-поскольку. Как только ваш брат начнёт кооперацию с нами, условия вашего содержания будут смягчены.
Значит, отпускать её никто не собирается, нет смысла. Да и даже если бы они сказали, что отпустят её, она бы им не поверила. Но то, что они хотят Ичику, это даже лучше. Она вздохнула и отключилась от реальности, не реагируя на слова, которыми пытался увещевать её этот мужчина.
То, что её похитили, она поняла давно, и как это сделали, она помнила. Она посматривала на поведение Ичики и старалась держаться подальше. Всё утро и весь день она занималась непонятно чем, следя за своим братом, который спокойно играл в пляжный волейбол, флиртовал с девчонками и купался. В общем, веселился на полную и не делал совершенно ничего, что могло бы говорить о чём-то ужасном.
К вечеру она настолько себя накрутила, что раздрай в её душе достиг апогея, и она решила проветриться. Пройтись по побережью в тиши ночного шума волн. Укол в шею она ещё успела почувствовать, но потом упала и вырубилась. Пришла она в себя в самолёте. Её явно куда-то везли, причём уже давно. Связанные руки и ноги затекли страшно. Осмотреться она не успела, один из мужчин, сидящих здесь же, вскочил, подбежал к ней и сделал ещё один укол. В следующий раз она пришла в себя уже тут.
До обидного жаль, что жизнь на этом закончится. После последнего разговора между ними он точно не придёт. Он явно обиделся на неё, а подростковая обида имеет свойство быть абсолютной. По её подсчётам прошло не меньше десяти часов с момента, как её похитили.
— Мисс Оримура, вы меня вообще слушаете? — пробился к её сознанию чужой голос.
Она безразлично посмотрела на мужчину и отвернулась. В комнате послышался мягкий, негромкий хлопок. Вроде бы ничего не изменилось, но она почувствовала то же самое, что и в последний раз, когда говорила с Ичикой. Находившиеся тут солдаты насторожились и начали внимательно осматриваться по сторонам.
— Что происходит? — спросил один из солдат, стоявших возле выхода.
— Не знаю, но лучше включить общую тревогу.
Один из солдат моментально нажал на кнопку, находившуюся за его спиной, и по всему зданию зазвучал сигнал тревоги. Примерно через десять секунд её ложе зашевелилось, и все зажимы, удерживавшие её, разом вскрылись.
“Всё-таки пришёл,” — с каким-то даже облегчением подумала она.
Один из солдат направил свой автомат на неё, но оружие вырвало из рук у солдата, автомат перевернулся и, взлетев вверх, с хрустом вонзился дулом, пробивая голову человеку, после чего выстрелом разнёс голову.
— Господин Оримура, мы хотим только поговорить.
Тот самый, главный, который вещал что-то в то время, пока она была тут, поднял руку, в которой был зажатый пальцами триггер.
— Господин Оримура, если я отпущу руку, мы все тут взлетим на воздух. Нам всего лишь надо поговорить.
Сердце Чифую ушло в пятки, а посредине зала появился Ичика в своих неизменных джинсах и майке.
— Очень хорошо, что вы понимаете своё положение, господин…
— Я-то понимаю, — сказал парень, — это ты не понимаешь.
Руку вместе с зажатым детонатором оторвало по самое плечо под дикий вой агонизирующего, ухватившегося за обрубок с истекающей кровью рукой человека. Раздался выстрел, от которого Чифую вздрогнула, а пуля отскочила от проявившегося щита. Дальше начался полнейший сюрреализм, о котором Чифую вспоминала урывками.
Ичика резко развернулся и посмотрел на выстрелившего в него человека, по-звериному наклонив голову. Бросок Чифую даже не заметила. Он имел такую скорость, что глаз его даже не зарегистрировал. Вот Ичика спокойно стоит в центре комнаты, а вот он уже стоит с торчащей по запястье рукой в груди выстрелившего солдата. Рывок, хруст, и Ичика держит в руках судорожно бьющееся сердце человека, а тот, раскрыв рот, заходится в крике боли. Ичика хватает человека второй рукой за горло и с силой пихает его же сердце ему в рот.
Неведомая сила вырвала автоматы из рук людей и сплющила их в комок. Потом подхватила солдат, собрала их всех вместе… а затем Чифую в шоке наблюдала, как они взорвались кровавым месивом посреди комнаты. Впечатление было такое, словно их разорвало изнутри. Резкий, звериный поворот к двери… дверь раскрывается, и внутрь начинают влетать солдаты с автоматами. Ичика разворачивает руки ладонями наружу, будто в жесте защиты, и весь участок вместе с солдатами, дверью и толстенной, метровой в толщину бетонной стеной выдавило наружу со скрежетом и хрустом. Вопли и вскрики моментально затихли. Все вбежавшие солдаты теперь могли уместиться в небольшой ящичек в один метр кубический, и всё это месиво из костей, крови и кишок размазало по противоположной стенке.
Чифую в полнейшем шоке наблюдала за тем, что делал её брат, и с какой лёгкостью он это делал, и её пробирал озноб. Теперь она хорошо понимала, о чём он ей говорил в их последнюю беседу. Он действительно пожалел Лауру. А она думала тренировками сбить с него спесь и заставить быть не таким размазнёй, как она себе представляла.
Если выживет, Лауру надо будет отправить как можно дальше от академии. Чёрт с ней с репутацией, но, если эта дурёха на него ещё раз нападёт, он её просто раздавит как клопа.
Ичика повернулся к шевелящемуся и подвывающему человеку.
“Откуда он достал пистолет?” — задумалась Чифую.
— Вот теперь мы поговорим и ты мне всё расскажешь, — мерзко улыбнулся Ичика, начав подходить к мужчине.
— Ты ничего не узнаешь сучёныш! — крикнул он, приставил пистолет к подбородку и спустил курок.
Труп с вышибленными мозгами разлёгся на полу, раскинув руки. Ичика вытянул руку, из которой полилась… полился… распространился зелёный туман, окутавший труп, и прямо перед её глазами проявился призрак окровавленного мужчины, который начал озираться по сторонам, глядя на всё дикими глазами.