Когда я открыл глаза, они уже подходили ко мне. Две очень похожие дамы с розовыми волосами, как у Луизы, карими глазами и в строгих платьях, лишь подчёркивающих их формы, немного украшений, однако весьма качественно и со вкусом подобранных и дорогих.
— Мадам Карин, — поклонился я более взрослой женщине, — мадемуазель Каттлея, — точно так же поклонился я средней сестре Луизы, — вы искали встречи со мной? — посмотрел я с вопросом на более старшую женщину.
— Всё верно, вы, видимо, месье Ичика, о котором рассказывала нам в письмах Луиза, но как вы так быстро узнали нас?
— Я вижу ваши ауры и ваши души. Вы — родственницы Луизы, это я вижу точно. Она рассказывала о том, что у неё есть вторая сестра, которая больна, как раз это я и наблюдаю в вашей ауре, мадемуазель. Отсюда следует, что вы — Каттлея Иветта Ла Блюм Ле Бланк де Ла Фонтэйн, — я кивнул более молодой женщине, — а вы, соответственно, её мать, — кивнул я старшей женщине, — это тоже заметно из ауры, следовательно, вы, Карин де Ла Вальер.
— Поразительно, никогда о таком не слышала. Что такое аура? — удивилась Карин.
— Если кратко, аура это проекция или отражение слоёв души на уровень нашего мира, она имеет связь с нашим физическим телом и прикрепляет часть структур души к нашему телу. Чтобы это объяснить, мне придётся закатить лекцию на несколько часов. Не хотелось бы вас так сильно задерживать, дамы.
Я повёл рукой по воздуху и проявил три кресла-облачка, предложив дамам присаживаться.
— Так что же вы хотели, милые дамы? — спросил я, когда сильно удивлённые моим волшебством женщины расселись.
— Скажите, месье Ичика, вы упомянули болезнь Каттлеи? — взглянула на меня умоляющим взглядом её мать. — Моя дочь, Луиза, писала мне об этом…
За это время я уже успел всё проанализировать. Тут на лицо было мелкое проклятие, которое пережимало магические каналы и качало энергию из её источника так, что её тело работало с перебоями и вразнос. До тридцати она бы ещё дожила, а вот дальше - уже сомнительно. Если аккуратно “обесточить” ядро этого проклятия, оно тут же исчезнет само, так как ему постоянно требуется подпитка. Кстати, само это проклятие мне что-то отдалённо напоминало. Встроено в ауру оно было по принципам, которые я почерпнул в гримуаре Бримира. Видимо, тут были или есть ещё маги пустоты, что и немудрено.
— Ах да, конечно же.
Я посмотрел на Каттлею, пережал подачу маны в проклятие, проследил за тем, чтобы само проклятие распалось безопасно, а заодно поправил у неё перекос источника и глаза. Это было похоже на то, что было у Луизы. Видимо, предрасположенность к стихиям воздуха и земли.
Каттлея вздрогнула, вздохнула с облегчением и выпрямилась ещё больше, улыбаясь нежной улыбкой.
— Всё, — кивнул я.
— Э-э-э, простите, что всё? — удивилась Карин.
— Я убрал проклятие и заодно чуть поправил перекос в её средоточии, также убрал дефект зрения, оно начало слегка ухудшаться, теперь Каттлея — маг всех стихий, включая вашу таинственную пустоту, как и Луиза и она абсолютно здорова.
— Мама, боль прошла, я так легко себя чувствую, — улыбнулась Каттлея милой и нежной улыбкой, испуская наружу благодарность, счастье и всеобщую любовь.
— Доченька! — подскочила к ней Карин.
Она начала обнимать свою дочь, ощупывать и крутить в разные стороны, будто ожидая хоть что-то там увидеть. Все изменения в любом случае были внутри, так что Карин не смогла ничего обнаружить.
— Как ты себя чувствуешь, милая?
— Матушка, нигде не давит, и нет тянущего чувства. Я чувствую себя… — она задумалась, глубоко вздохнула, улыбнулась и умиротворённо выдохнула, — хорошо, очень, очень хорошо.
Когда женщина убедилась, что её дочь наконец-то здорова, она смогла успокоиться и присесть обратно.
— Вы оказали нам огромную услугу, месье Ичика, наша благодарность не имеет границ.
“Ага… в разумных пределах,” — про себя подумал я, а настроение повысилось.
— Что бы вы хотели в награду за ваш труд?
— Вообще-то я не думал о награде, когда предлагал помощь Луизе, — улыбнулся я, — но я ищу знания по магии. Луиза сказала, что у вас имеется библиотека. Если вы сможете дать мне доступ к книгам, я буду весьма благодарен. Есть ли там что-то, чего нет в местной обители знаний? — спросил я.
— Каких-то особых редкостей у нас точно нет, однако наша книжная коллекция весьма обширна. Возможно что-то в ней и найдётся. Я просто не помню наизусть, какие книги есть в местной библиотеке, а каких нет. Двери нашего дома всегда открыты для вас. Приглашаю вас в гости, — улыбнулась она.
— С огромным удовольствием приму ваше приглашение, как только закончу здесь с делами, — ответил я.
— Что же. Самое важное мы решили, а теперь, не подскажете мне, что за проблема была у Луизы, да и про болезнь Каттлеи хотелось бы у вас узнать.
Ну я и рассказал. Про испорченную палочку и про проклятие, которое было на Каттлее. Подозреваю, что в письмах большую часть они уже обговорили, однако не всякую весть уместно доверить бумаге.
— Мы уже проверили всё, что смогли, — грустно сказала Карин, — никакого Жако и магазина палочек в том месте, где указала Луиза, давно нет. Была когда-то небольшая артефактная лавка, но сейчас — ничего.
— Не хочу ничего утверждать, мадам, но вы ведь, наверное, и сами понимаете, насколько подозрительно это всё выглядит. Как я и обещал Луизе… — в моей руке появился закупоренный маленький пузырёк с несколькими порциями веритасерума, — это зелье может заставить любого человека говорить только правду. Достаточно трёх капель на стакан воды. Дайте его тем, кого подозреваете, и можете задавать любые вопросы. Солгать после него не сможет никто. Одна доза будет работать час, а потому стоит обдумать ваши вопросы заранее. Возможно даже записать. Начните с контрольных вроде попытки узнать полное имя. Это покажет вам, что всё работает, и человек отвечает заведомо правдивую информацию, которую вы сможете подтвердить. Там есть всего шесть доз, так как зелье нельзя хранить слишком долго.
— Вы очень помогаете нам, месье, — сказала Каттлея, — я очень не хочу думать плохо ни о ком из наших слуг, а особенно о своей старшей сестрёнке, однако буквально всё кричит мне о том, что вы можете оказаться правы, это будет кто-то из приближённых к семье.
— Вот поэтому я и не хотел бы встревать во всё это. Интриги высшего света не особо меня привлекают, — ответил я, — уж простите за откровенность, — и улыбнулся.
В этот момент из корпуса академии начали выходить ученики. Занятия закончились, и часть из них поспешили насладиться чашечкой чая снаружи, во дворе академии, да и просто отдохнуть или почитать книгу среди друзей.
Я заметил приближающихся к нам девушек, среди которых выделялась моя рыжеволосая Кирхе.
— Мама? — услышал я голос Луизы. — Сестрица Каттлея?
Розововолосый вихрь накинулся с обнимашками на сидевших рядом со мной дам, и мы решили оставить леди для общения. Ко мне подбежала моя возлюбленная, которую я обнял и прижал к себе.
— Солнышко моё… пойдём в город, на ужин, в ресторан? — обратился я к Кирхе и Табите.
— Да, — тут же отозвалась моя девушка.
— Я согласна, — откликнулась Табита.
Раскланявшись с остальными, я обнял их и с тихим хлопком пропал с поляны вместе с девушками. Стоило дать родственникам обговорить всё, что они хотят.