*** Карин Ла Вальер. ***
Карин была в смятении. Знакомство с этим магом повергло её в шок. Не только сами знания и умения, которые действительно потрясли её, но и то, с какой скоростью он всё это исполняет, да даже скорость принятия решений… Постоянно в движении, раз… и удобные кресла готовы, раз… и вылечил недуг Каттлеи, над которым бились десятки дипломированных лекарей, раз… и исправил её средоточие. То, что она вообще полагала невозможным. Когда он не сидел, он носился, а магией он пользовался так, словно дышал, словно это ещё одна его рука. Никаких потуг, никаких долгих начитываний рун, никаких палочек… магия для него была его сущностью, его природой, он сам был магией и пользовался ей так же свободно, словно дышал.
Карин призналась сама себе, что даже не успела выяснить у него несколько вещей, парень сграбастал девушек и исчез ещё до того, как она успела об этом подумать.
— Луиза, а куда делся этот маг, Ичика? — спросила она.
— Они с девушками пошли в город, матушка, — ответила Луиза.
С последнего раза, как она её видела, Луиза сильно изменилась. В ней появилась уверенность, гордость. Осанка незаметно исправилась, и теперь в ней больше не проглядывала та забитая обречённость, которая была раньше, когда неудачи в магии заставляли милую Луизу плакать по ночам, скрываясь от неё.
Карин незаметно скрипнула зубами. Неужели он прав, и её родная дочь или кто-то из слуг строил козни всему роду Ла Вальер? Но зачем? Слуги ничего с этого не получат, а дочь… ведь она и так была старшей… и должна была наследовать титул. Какой смысл?
Это они уже довольно скоро выяснят. Карин не рассказывала, но за то время, что прошло с первого довольно сумбурного письма от Луизы, они многое успели сделать. Проверить слова дочери оказалось непросто. Элеонору сразу дёргать они не стали, однако начали с розыска того самого магазина палочек… которого, как оказалось, никогда и не было, а была артефактная лавка некоего Жако, который был и работал неподалёку от того места, на которое указала Луиза.
Шпионы допросили нескольких владельцев лавок по соседству, и выяснилось, что Жако давно продал свою лавку и уехал в неизвестном направлении. Аккуратные расспросы в академии раскрыли достаточно неприглядную картину. Элеонору постоянно окружали какие-то подозрительные личности, которые приезжали и уезжали. Чем на самом деле занимается её дочь — неизвестно, сколько и кто её друзья — неизвестно, откуда у неё деньги — неизвестно. В академии Ориз у каждого человека имеется свой выделенный спектр задач, над которыми они и работают, а потому у большинства учёных там график работ — свободный. Именно поэтому такое поведение и не вызвало особых нареканий со стороны руководства, и то, что по сути никто не знает, чем её дочь занимается, вызвало недоумение лишь у неё самой. Всем остальным было на это глубоко наплевать и они не видели в том ничего дурного.
Нужно, конечно, сделать скидку на то, что её шпионы тоже не всемогущие и могли что-то пропустить, да и не все захотели с ними иметь дело, но всё это заставляло задуматься.
Карин через силу улыбнулась и продолжила.
— Э-э-э, куда пошли? И как?
— Ичика умеет телепортироваться. Это мгновенный перенос на огромные расстояния, если хочешь, я покажу тебе.
— Ты тоже так умеешь? — удивилась Карин.
— Нет, но Ичика создал для меня артефакт, который позволяет переноситься на наш полигон.
— У вас есть свой полигон?
— Хм-м… не совсем так, матушка. Ичика сделал полигон глубоко в лесу для того, чтобы он мог тренировать заклинания, и иногда брал меня с собой и девушками, а потом создал для всех нас артефакт, который позволяет в любое время перенестись туда из любого места и вернуться.
— Оч-ч-чень интересно, — хитро улыбнулась Каттлея. — Этот Ичика тебе нравится?
Луиза вздрогнула, затравленно посмотрела на мать, а потом будто с чем-то смирилась и тяжело вздохнула.
— Всё равно это уже не важно… Я уже сказала ему, что у меня есть жених, которого мне подобрали вы, матушка. Кроме того, он уже спутался с этой Цербст.
— Мне кажется, или кто-то ревнует? — рассмеялась Каттлея.
Луиза насупилась.
— Чтобы ревновать, надо чтобы с его стороны были хоть какие-то чувства, а он обращается как с подругой и хорошей знакомой, но не воспринимает как женщину.
— Признайся, Луиза, ты ведь влюбилась.
Младшая сестра сдвинула бровки и зыркнула на Каттлею исподлобья, а потом просветлела, коварно улыбнувшись.
— Будешь дразниться, оставлю тебя здесь ожидать, пока я наш полигон покажу матушке, — высунула Луиза язык.
— Дочки, не надо ссориться, — мягко разняла их Карин. — Покажи же мне этот таинственный метод переноса.
Луиза подошла к ним, обняла обеих женщин покрепче и с хлопком исчезла, утащив остальных за собой.
*** Кирхе. ***
Последние экзамены наконец закончились, и все студенты начали собираться домой. Второй курс отбывал на целых три месяца отдыха, что было достаточно много. Конец семестра, конец учёбы, переход на последний, третий год обучения. Однако не всем было радостно. Кирхе было тяжело на душе, ведь домой она вернуться не могла. Там её ждал отец. Её милый Ичика уже предложил “посмотреть на проблему”, но девушка всё ещё не решалась дать ему возможность исправить ситуацию. Она всё ещё помнила, как он разрешил проблемы в Тристейне. Такое количество высокопоставленных трупов, и главное никто ничего не заметил. Может случиться так, что от всего владения останутся одни угольки. Она была на полигоне со своим возлюбленным и он показывал ей на что способен. Да у неё коленки тряслись от того, какие силы высвобождались по его приказу. Да, в тот момент, когда она была зла на отца, она и сама чуть не убила его, вот только всё же это был её отец, а не какой-то сторонний, безразличный ей человек. Да он абсолютно безобразно относился к ней, расценивая её как товар, однако кормил, поил, одевал и выделял ей содержание всё её детство.
Признаться, только в академии, где она познакомилась со многими аристократами из Тристейна и других стран, она реально осознала, что находится не в таком уж и плохом положении. У многих вообще не было одного или даже обоих родителей, и тогда средствами рода управлял скряга-опекун… да много чего ещё бывало. Вот даже взять, к примеру, Табиту. В последнее время явно было видно, что её что-то гложет, вот только что именно, она сознаться не желала.
— Таби, да что с тобой такое происходит в последнее время? — спросила её Кирхе, как раз когда они были на улице, общаясь со своими фамильярами.
Ещё тёплое вечернее солнышко прогревало землю, и она расслабленно сидела на траве, поглаживая голову своей огненной саламандры. Ичика стоял напротив дракона Табиты и о чём-то с ней общался, как он сказал, ментально. Периодически стоящий парень и дракон вместе начинали хохотать. Явно Ичика говорил Сильфиде нечто смешное, и она покатывалась от хохота, издавая странные, рычащие звуки, вызывая когнитивный диссонанс у девушек. Когда это произошло впервые, и Кирхе, и Табита подпрыгнули от шока и смотрели широкими глазами на двух покатывающихся со смеху существ. Теперь же они всё ещё выглядели шокированными, но всё же люди — такие существа, которые способны привыкнуть к чему угодно, и такие взрывы хохота больше не вызывали шока и ступора.