Разборки проходили у директора, куда меня тоже позвали. Родители Джинни тоже были тут, как и наша декан. Уизли и сами не очень понимали, что произошло, а после разговора с дочерью стали понимать ещё меньше. Ну что может объяснить маленькая девочка? Мама её обласкала, попыталась выяснить детали, не преуспела, отпустила свою малютку обратно в общагу и пришла к директору. Всё это заняло время, и хоть родители не поняли общую картину, но поняли, что дело серьёзное, а потому к моменту, когда они появились, уже были накручены донельзя.
Историю я рассказал и про то, как нашёл крестраж, и про то, как смог его обезвредить, и про то, чей это был крестраж. Потом, естественно, возник вопрос и о том, что вообще такое крестраж, ведь Уизли об этом точно не знали.
Это ритуал, который безвозвратно рушит душу. Сам я его не проводил и никогда не видел, как его проводят, но зато видел результат. Волдеморт провёл этот ритуал несколько раз на себе. То, что было в руках у Джинни — был первый крестраж. Томас Марволо Реддл провёл этот ритуал впервые, когда ему было семнадцать лет. Как вы понимаете, этот ритуал разрывает оболочки души человека. Естественно, его ментальная оболочка тоже страдает. Даже от одного такого разрыва люди сходят с ума, а Волдеморт повторил этот ритуал пять раз. К восемьдесят первому году он был абсолютно безумен.
— Гарри, но откуда ты сам узнал об этом?
— От самого Волдеморта.
Я достал камень, над которым появился призрак того уродца, который когда-то был в Квиррелле.
— Господин. Что вы хотели, хозяин?
— Ничего, полезай обратно в поглотитель, — ответил я.
— Слушаюсь, господин, — и он безропотно спрятался обратно.
— Но… откуда, — произнёс шокированный директор.
— Я нашёл его паразитирующим на одном маге. Огрызок души Волдеморта я извлёк и запечатал. Я его немного постукал. Поэтому он сейчас такой покладистый. Знает, что иначе ему будет очень больно. А раньше он ругался, матерился, угрозами сыпал.
— Кхм… м-да, — произнёс директор, — но разве не лучше развеять дух Волдеморта?
— Так просто не получится. Как раз из-за крестражей. Без того, чтобы уничтожить их все, призрак уничтожить не выйдет. Точнее, я могу обнулить ему память, но проще просто подождать. Осталось только два крестража.
— А остальные?
— Ещё три я уничтожил. Ну и ещё сам дух у меня.
— Н-да, — озадачился директор.
В этот момент отмерла Молли Уизли.
— Так это что получается… мою дочь мог поработить сам Тот-кого-нельзя-называть?
— Уже можно.
— Что?
— Уже можно его называть. Ничего не будет, вы же сами видели его призрак. Его главный осколок души надёжно запечатан, он даже не услышит. Кстати, он не поработить хотел. Всё гораздо хуже. Там бы больше не было Джинни Уизли. Остался бы только Том Марволо Реддл, ну или как он сам себя называл, Волдеморт, — обрадовал я женщину, — осталось только вспомнить, где вы этот крестраж взяли. Джинни сказала, что обнаружила эту тетрадку в вещах, которые принесли из магазина. Насколько я знаю, самый первый свой крестраж Волдеморт создал ещё в школе, когда василиск, которого он вывел прогуляться из Тайной комнаты, убил ученицу Миртл Уоррен. Он воспользовался её смертью и смог направить эту энергию на создание крестража, а смерть ученицы сумел свалить на другого ученика школы, Рубеуса Хагрида.
— Так это был он?! — в полном шоке воскликнул Дамблдор.
— Ага, именно он. Свой первый крестраж он отдал на хранение своему ближайшему другу и стороннику, Люциусу Малфою. Вы с ним случайно нигде не пересекались?
Уизли задумчиво переглянулись, а потом Артур даже подпрыгнул.
— Книжный магазин! — выпалил он.
— Что книжный магазин? — удивился директор.
— Мы столкнулись с ним в книжном магазине, и у Джинни рассыпались на пол книги и учебники, а он помогал их собирать. Вот ведь гнида скользкая. Именно тогда он и подбросил ей этот дневник.
— Н-да, совсем с катушек слетел, — тихо сказал я, — ничего святого нет. Взять и ребёнку подбросить такую вещь.
Артур даже начал задыхаться от негодования.
— Да я его в аврорат! В суд! Да как так можно?
— Артур, не думаю, что ты сможешь хоть что-то доказать, — выдал тоже явно злой как чёрт Дамблдор, — я тебе как председатель Визенгамота говорю. У тебя есть только косвенные доказательства, а с таким я даже не смогу его заставить допросить с веритасерумом. Он отбрешется, ещё и тебя в грязь макнёт.
— Можем вызвать его и заставить самого во всём сознаться.
— Да он не придёт, — ответил Артур.
— Метка ведь у него всё ещё осталась, а у меня Волдеморт в кармане, — ухмыльнулся я. — Придёт… прибежит даже. Иначе ему станет очень больно и очень грустно, но ненадолго.
Молли с Артуром ошарашенно переглянулись…
***
Следующая неделя ознаменовалась вереницей событий. Ежедневный пророк разразился серией статей, которые пролили свет на события, происходившие в Визенгамоте. А там творилась вакханалия. Первым допросили Малфоя, а он, имея приказ от своего хозяина, который был весьма зол на то, как он обошёлся с доверенным ему крестражем, в жёсткой форме приказал ему самолично прийти в аврорат и покаяться во всех грехах. Ну а чтобы это лучше закрепилось, я нанёс ему специальную печать Узумаки. Он теперь и соврать не мог и отвечал на все вопросы честно и правдиво. Будто под веритасерумом.
А вопросов у уважаемых судей было много. Малфой быстро и со вкусом топил всех своих подельников, чей список уже и так был у всех заинтересованных сторон с момента ареста Северуса Снейпа. Малфой, так же как и Снейп, в подробных деталях расписывал свои похождения молодости. Теперь уж выбора не было, и у суда появились основания для ареста и допроса с веритасерумом и других менее важных фигурантов. За менее важными потянулись и более важные и так далее по цепочке.
Чуть более месяца шли эти процессы, и по итогам Азкабан пополнился более чем дюжиной сидельцев, а скандал в прессе был колоссальный. Солидная часть слизеринцев ходила сильно нахмуренная и искоса поглядывала на Малфоя-младшего, а Уизли ходили, ну если не счастливыми, то уж довольными так точно. По итогам большинство бывших аристократов упекли пожизненно, и лишь несколько человек отделались меньшими сроками. Слишком уж серьёзными были обвинения. Там и убийства высокопоставленных особ, и шантаж, и создание преступной организации, да много чего там было.
Раз уж пошла такая пьянка, им припомнили сразу и всё. Вся организация бывших Пожирателей Смерти, особенно высший её эшелон, приближённый к своему хозяину, сменил свои модные и дорогие одежды на тюремные робы. Нескольким не сильно высокопоставленным членам организации всё-таки удалось сбежать. Как только загребли их боссов, те дожидаться своего ареста не стали, а собрали вещички и растворились. Найти их, конечно же, не смогли, да и метки не было ни у кого, кроме как у ближайших сторонников Волдеморта. Их, конечно, объявили в розыск, но, полагаю, всё было тщетно.
Это, в свою очередь, вызвало серьёзный передел власти в Лютном переулке. Большую часть магазинов и лавок там обязательно кто-то “держал”, ну а теперь сами владельцы магазинов или их “высокие” покровители оказались за решёткой, но ведь свято место, как говорится, пусто не бывает, и начался быстрый, а в некоторых случаях и кровавый передел имущества. Магазины и лавки меняли владельцев. Некоторых даже меняли вперёд ногами.
Об этом, конечно, писали в газетах, да и по Хогвартсу разные сплетни бегали, но я на это не особо обращал внимания, так… постольку-поскольку. Мне до всего этого не было никакого дела. Ну одни бандиты зарезали других, ну и что? Пускай хоть все удавятся. Чище будет.
Когда шумиха несколько схлынула, меня к себе позвал Дамблдор. Ну, оно и было ожидаемо, ведь теперь, когда его работа как судьи окончилась, он решил поинтересоваться у меня на тему крестражей. Ведь я упоминал, что их несколько.
— Да, директор, осталось их всего два на данный момент. Один это медальон Салазара Слизерина, и лежит он в тайной пещере, где совсем юный Том Реддл прятался пару раз во время поездок со своим детдомом. Второй это чаша Пенелопы Пуффендуй, которую он отдал на сохранение чете Лестрейнджей. Думаю, о нём хорошо знает Белла. Именно с ней он был близок и ей доверял больше всего.