— Так я вас и не заставляю это делать. Это сделал я.
— Ты так легко убиваешь людей.
— Я же уже говорил. Людей там не было, Прохор Потапович.
— Всё равно… — тяжко вздохнул он.
— Вот не пойму я, что за дурацкий подход у вас. Я бы понял, если бы вы и я были обычными людьми. Не магами. Слабыми, обычными потребителями. Тогда ещё как-то можно было бы смириться с этим. Но почему, почему мне нужно закрывать глаза на такое? Они взяли в руки оружие. Они решили, что им всё дозволено. Они напали на Аю и, как я понимаю, уже не впервые. Эти сволочи решили, что раз они вооружены, и они сильнее, им разрешено ломать судьбу молоденьким девочкам?
Я прошёлся из стороны в сторону.
— Но раз так, то почему я не смогу решить, что они не достойны жизни и эту жизнь отнять? Кто дал им право, и почему это у них это право есть, а у меня его нет?
— Ну есть же власть, суды, прокуроры, и это их дело, это они должны решать.
— Ну хорошо, оставим такой философский вопрос, а кто же дал власть этим судам и прокурорам, и почему это именно они должны решать? Слишком этот вопрос сложный и всеобъемлющий. Спрошу другое. В условиях, когда та самая власть полностью или частично не работает. Суды парализованы. Власти в растерянности. Чиновники насквозь коррумпированы, что делать? Что вы должны делать? Вот что будет, если вы пойдёте и принесёте заявление во власть. В вашу… как её там… милицию?
— Пф-ф… да приносили уже. И не раз. Ничего они не сделали, — послышался голос Аи.
— Вот и я о чём. Мне что, плюнуть на всё, повернуться к таким “хозяевам жизни” спиной, снять штаны и нагнуться, чтобы им было удобно меня поиметь в задницу? Включить психологию забитого раба? Закрыть глаза и уши? Убежать? Спрятаться, чтобы до меня не достали? Продолжать смотреть, как по вине нескольких сотен моральных уродов страдают миллионы, и надеяться, что вот ко мне не придут? Да с чего это вдруг? Гораздо лучше будет, если я их всех закопаю, причём демонстративно. С кровищей на стенах и на потолке. С кишками, развешанными по окрестностям. С головами, насаженными на пики. Так, чтобы когда другие бандиты, убийцы и моральные уроды только подумают сделать нечто похожее, у них от ужаса тряслись поджилки, и сразу становилось мокро в штанах. Чтобы знали, что следующая голова, насаженная на пику, будет оторвана от их тела. Чтобы десять… сто раз подумали, перед тем как продолжать.
Прохор Потапович ещё раз тяжело вздохнул, однако в эмоциях у него царил раздрай. Он понимал, что я полностью прав, но его натура противилась этому. Ну так он не воин. Его никто это делать и не заставляет.
— Что это вообще за непротивление злу насилием? А что случилось бы, если бы советские суды работали так, как это им и полагалось? Именно так, как они работали каких-то пять или шесть лет назад? Разве этим уродам грозило бы что-то другое? Нет. За такое их бы сослали на урановые рудники лет на десять, что равносильно пожизненному заключению, ведь больше трёх лет там никто не выдерживал. Но ваши суды не работают. Они продажны и коррумпированы до основания. Да их всех почти поголовно и самих на рудники сослать надо. Ну так я делаю всё то же самое, только быстро, чётко, без траты кучи государственных денег, без бюрократии и проволочек. А главное, не нужны никакие расследования, свидетели, долгие судебные процессы. Я просто читаю их память и вижу всё, чем они занимались за свою жизнь. Всё быстро, чётко и неотвратимо.
— Ладно. Делай как знаешь, — ответил он махнув рукой.
— А я и делаю. Так что, обучить меня сможете?
— Смогу, конечно, — встрепенулся он, — только это будет нелегко и займёт много времени.
— Ничего. Времени у меня как раз очень много.
========== Часть 15 ==========
Что может быть проще, чем разучить очередные, новые для меня заклинания? Да ничего особенного. Если я вижу всё, что происходит магическим зрением, а мои чудо-глазки позволяют вбить всё, что угодно сразу напрямую в память, минуя осознание и даже подсознание, что может быть проще?
Вот только проблема была в том, что я НЕ видел то, что делал мой новый учитель, который после нескольких дней разрешил называть себя просто Прохором и на ты.
Да-да, я именно что, НЕ видел ничего из того, что он делал, когда создавал новых разумных големов и после недели обучения я теперь понимал почему. Я как раз и получил тот отсутствующий кусочек теории. Тот недостающий элемент картины. Я наконец узнал, как работают все те поделки, которые обычные маги создавали и описывали в своих книгах. На самом деле, начал я догадываться верно и даже начал идти к цели в верном направлении, но мне банально не хватало остроты магического зрения, чтобы заметить более тонкие структуры на других “слоях”… “срезах” реальности. Даже не знаю, как это назвать, за неимением правильной терминологии. Ну хорошо, пусть будет “срезах” реальности.
Остальные маги создавали и пользовались готовыми структурами, подключаясь к ним напрямую. Например, искусственный разум умной двери, которая могла распознать, кто к ней подошёл, и в зависимости от определённого действия подать сигнал на открытие или не подать его, были когда-то давно созданы такими големостроителями, и именно к ним, уже готовым, могли подключаться остальные заклинания или артефакты. Именно поэтому было так много уже готовых рецептов, и было нереально создать хоть что-то, принципиально отличающееся по своему функционалу от существующего рецепта.
Разум, умения, возможности обдумывания, анализа и принятия решений строились именно там. Память тоже находилась в тонком срезе. Да там вообще находились все события и память обо всём. Нужно было только получить ссылку на эту память. Организовано это всё было очень хитро, и мне ещё предстояло научиться тому, как именно, но первым этапом мне предстояло научиться “видеть” эти срезы реальности. Ну а если уж быть совсем точным, к видению это никак не относилось. Это было больше похоже на ощущения. Это если верить заявлениям Прохора, который периодически забегал проведать меня.
Да-да, именно забегал. Уж для него я расстарался, и теперь он никак не походил на трёхсотлетнюю развалину, а больше смахивал на солидного парня лет двадцати восьми-тридцати. Он был абсолютно здоров по всем параметрам, и теперь вместо того, чтобы степенно перемещаться с места на место, слегка кряхтя, он носился чуть ли не бегом по всему дому.
О деталях моего обучения мы смогли договориться очень быстро. Остановились мы на том, что я могу перемещаться сюда хоть каждый день. От меня не убудет, но жить в его халупе мне не очень хотелось. У меня, в конце концов, и свой дом есть.
Чего мне стоило уговорить его слиться с ним ментально в мысленном пространстве, которое давали мои глазки, только для того, чтобы он показал мне, что, где и как он видит, не знает никто. Раз за разом он показывал то, что он имеет в виду, когда упоминает своё более тонкое видение. Прохор потел, ругался, матерился, клял меня всеми словами, но продолжал показывать. Ведь оплата обучения уже получена, и его молодое, не устающее тело тому подтверждение. Да и что лучше, сидеть годами у него на голове или за один или два дня научить меня своему видению? Как сказал мне сам Прохор, когда он учился у своего деда, впервые он по настоящему “увидел” через три года с момента начала обучения. На это я сказал, что мне проще убиться веником, чем пытаться увидеть то-не знаю что, причём так-не знаю как, и ему пришлось смириться.
С тех пор я завтракал, делал часовую тренировку и после душа перемещался в гости к учителю, который и продолжал сливаться со мной сознанием.
Прохор дал мне небольшой сапфир. Артефакт, который был примечателен тем, что создавал структуру, которая проходила от “начала” и до “конца” магического слоя, после чего терялась где-то в пустоте. Вот как раз то место, где она сейчас истончалась и терялась, я и пытался всеми силами рассмотреть. Дотянуться и прощупать или пронюхать. Именно там по его словам и начинается переход в нужную мне сферу. В общем, неизвестно, как это можно назвать, но так же, как магическое зрение рассматривало всё не глазами, также и, в данном случае, ощущал я это чем-то, что должно быть у каждого человека.