Она провела руками по моей обнаженной груди, когда я снимал брюки. В другой момент я оказался с ней на диване.
Мы лежим бок о бок, наши тела горячо соприкасаются. Ее мягкие формы давили на меня, нежно и настойчиво. Мы целовались, мои руки исследовали ее тело, а наши губы занимались любовью. А потом я осторожно подошел к ней ...
Седьмая глава.
Когда Тонкий человек увидел, что я захожу в его темную комнату с Файех, на его лице отразился страх. Он не забыл нас.
«Я сказал вам то, что знаю, - кисло сказал он.
«Мистер Картер хочет задать вам несколько других вопросов, - объяснила Фэй. - Вы им ответите?
«Будет ли он использовать ту же тактику, что и раньше?» - сказал он уродливым ртом.
Файе взглянула на меня, и я пожал плечами. Я не вдавался в подробности своего последнего визита сюда. «Смотри», - сказал я Тонкому. «Избавьте нас от неправедного негодования. Будете сотрудничать или нет? Да или нет.'
«Что ты хочешь на этот раз?» - саркастически сказал он. - Фотографии Бове с автографом?
Я подошел к нему ближе, и он тревожно вздрогнул. - Что вы знаете о Рейнальдо? Я спросил.
Его глаза избегали моих. «Я же сказал вам - он главный человек в Новом Братстве».
'Я знаю. Но разве между ним и Бове нет проблем?
Он удивленно взглянул на меня и кивнул. - Да, говорят о расколе между ними.
"В чем причина этого?"
«Говорят, что Рейнальдо несколько раз превышал свои полномочия. Он амбициозный человек ».
Я спросил. - «Где сейчас Рейнальдо?»
Тоник взглянул на меня. 'Как я должен это знать?'
Нет ни слова, что он отделился от организации?
Тонкий человек ухмыльнулся уродливой полуулыбкой. «Вы не выходите из организации. За исключением дна Нила.
Я обдумал это. Возможно, даже Бове не знал, где находится Рейнальдо. Это могло означать, что он был занят заключением сделок - с любым, кто интересовался микрофильмом.
Я посмотрел на Тонкого. «Как ты думаешь, ты сможешь узнать, как я могу связаться с Рейнальдо?»
- Мистер Картер рассчитывает заплатить вам, - быстро вставила Фэйх. - Не так ли, Ник?
Я поморщился. «Да, я рассчитываю заплатить. Что ж?'
Тонкий выглядел настороженно. «Я мог бы помочь. Я не могу обещать. Я посмотрю что я могу сделать.'
«Хорошо», - сказала Файех.
«Но больше сюда не ходи, - раздраженно сказал он. «Ты меня убьешь».
«Я встречусь с тобой, где ты скажешь», - сказал я.
Он задумался на мгновение. «Каирская башня, завтра в полдень. Смотровая площадка.
Я представил Тонкого человека в Каирской башне среди разинутых туристов. 'Хорошо. Но на этот раз, - сказал я с предупреждением в голосе, - вам лучше вспомнить, на кого вы работаете.
Он взглянул на меня слезящимися глазами. 'Конечно.'
Тонкий человек понятия не имел, как выглядел Рейнальдо, поэтому я вернулся к Хакиму Садеку позже в тот же день. По дороге остановился на тупике, чтобы проверить. Это был грязный ресторан на тротуаре в переулке в центре Каира.
Я сел за третий столик в первом ряду и заказал турецкий кофе. Когда официант ушел, я полез под стол и нашел записку от какого-то безымянного курьера. Я сунул ее в карман, прежде чем вернулся официант. Кофе имел вкус нильской грязи. Я сделал один глоток, бросил на стол несколько монет и ушел.
В такси по дороге к Хакиму Садеку я расшифровал записку. Как я и подозревал, это было от Хоука. Это было коротко и мило.
Вашингтон в смятении. Мужчина очень недоволен. Восстановите товары или найдите работу в Каире.
Позже, когда я прочитал это Хакиму, он усмехнулся и ухмыльнулся своей ухмылкой работорговца.
«У твоего Дэвида Хоука прекрасное чувство юмора, Николас».
Я хмыкнул. Я совсем не был уверен, что Хоук шутит.
«Он не единственный, у кого задница в перевязи», - с горечью сказал я. «У меня есть во врагах все Новое Братство после моей крови, китайцы дышат мне в шею, и русские уступили мне дорогу».
Хаким улыбнулся и сделал глоток вина. На этот раз я попросил бренди и сделал большой глоток.
«Твоя работа неблагодарная, старый друг», - сказал Хаким. Сегодня он был одет в деловой костюм, но по-прежнему выглядел как человек, от которого нужно беречь свой кошелек. Красная феска отсутствовала, открывая густые волосы, зачесанные по скользкой коже черепа. Он был дома, потому что после обеда у него был выходной в университете, где он читал курс «Семь живых искусств» и еще один курс арабской литературы. Он спросил. - 'Как девочка тренируется?'