Я прыгнул из двери рубки на влажную от росы палубу из тикового дерева шестью футами ниже. Уиллоу и Мартин были на следующей лодке, прежде чем пассажиры первого судна оправились от шока от тарана и посадки на абордаж. Я бежал полным ходом, перепрыгивая с лодки на лодку. Когда я догнал Мартина, мы скользили по планширю, как на беговой дорожке. Впереди нас Уиллоу опрокинула на палубу ящик с цыплятами. Хрупкая бамбуковая клетка распахнулась, оставив за собой кучу визжащих птиц и летящих по воздуху перьев.
Из ниоткуда появилась рычащая собака и крепко вцепилась в мою правую штанину. Я полностью развернулся, пытаясь сместить животное. Центробежная сила добавляла собаке веса. Моя штанина порвалась. Собака заскользила по палубе с оторванным куском ткани в зажатых зубах, снова рассыпая истеричных цыплят.
Когда я снова двинулся в путь, Мартин опередил меня на полсампана. Наш стремительный рывок привлекал внимание плавучих вьетнамцев. Когда-то спящая атмосфера стала средоточием тревожных криков, тявканья собак, плача детей и всех возможных звуков беспокойных домашних животных. Пока все вокруг нас не ожило, я не осознавал, насколько обширный образ жизни существовал в плавучих жилищах Хайфона.
Прежде всего, было настойчивое, странное улюлюканье речного патрульного катера, который плыл рядом. Как будто скорбный звук отсчитывал время, которое у нас истекало. Именно тогда у нас заканчивались шансы, ведущие к свободе. Последней лодкой был маленький качающийся сампан. Чтобы добраться до его палубы, нам пришлось спрыгнуть вниз.
Когда я догнал, Уиллоу и Мартин возились с швартовными тросами. Разгневанный мужчина с обнаженной грудью вышел из-под обтянутых клеенкой носов, служивших укрытием на палубе. Он смотрел на Мартина и не видел, чтобы я шел. Я ударил его ошеломляющим блоком плеча, который поднял его с ног. Одна нога задела палубу в его боковом движении. Другой он зацепился за планшир, перевернув его по уши, когда он упал в залив.
Я бросился к румпелю. Рядом была ручка управления подвесным мотором Джонсона мощностью десять лошадиных сил. На этот раз я был благодарен за то, что Соединенные Штаты вылили все мыслимые виды механического оборудования на вьетнамскую мусорную корзину войны. Я дернул шнур стартера, сдвинул рычаг воздушной заслонки и снова дернул. Первые шипения перешли в плавный, бурлящий темп. Уиллоу крикнула: «Все чисто!»
Снял мотор с нейтрали и покрутил резиновую ручку. Мы уплыли. Я направился прямо. Нам предстояло пройти долгий путь за очень короткое время.
Раздражающее улюлюканье патрульного корабля теперь стало громче. Я определил его местонахождение. Это было прямо слева от нас. Его огни должны быть видны.
Когда я их искал, ослепительный луч ударил меня прямо в лицо. Я был ослеплен. Мощный прожектор пронзил тьму, его только что включенный луч поразил нас, когда он начал свой охват. Свет, широко сфокусированный и низко отражающийся от воды, освещал большую территорию, медленно осматривая залив впереди нас.
Я сосредоточился на управлении тем, что считал правильным. Уиллоу и Мартин стояли по обе стороны носа, глядя из своих кают в поисках специального поплавкового маркерного сигнала, который означал для нас жизнь или смерть.
Шумный патрульный катер направил луч прожектора на берег, чтобы просканировать скопившиеся в кучу сампаны. Оглядываясь назад, я видел людей на палубах, которые смотрели в ярком свете и указывали в нашу сторону. Свет включился и снова начал зондирование. Он летел вперед и назад по водной глади впереди нас. Именно тогда я увидел маркер. Покачивающийся поплавок был едва различим даже при хорошем освещении. Я направился к этому. Я попытался повернуть дроссель подвесного двигателя до упора.
Еще пять минут! Мы могли бы сделать это.
Я крикнул Уиллоу и Мартину. Уиллоу подошла и привязала к моему бедру зеленую бутылку для спасения. Она накинула очки мне на шею и пристегнула дыхательную маску к куртке. Она подготовилась к погружению.
Это было похоже на падение метеорита. Сияющий луч прожектора промелькнул над нами и вернулся, пригвоздив маленький сампан своим мощным, теперь уже суженным лучом. Затем началась стрельба. Звенящие пули из ручного автоматического оружия взметнули темную воду вокруг нас. Большинство не попало. Звук двуствольного ствола 20 мм. пушки был другой. Потоки трассеров плоской траектории врезались в наш корпус. С лодки полетели куски дерева. Половина планширя левого порта распалась. Изгоревшая и расколотая мачта упала, как срубленное дерево. Вся лодка содрогалась от многократных попаданий крупнокалиберных снарядов.