Пять минут спустя вдалеке послышались неспешные шаги. А еще через пару минут к их костру вышли двое.
Первый был подстать Степану Сливе: высокий, скуластый, горбоносый, лет двадцати пяти.В камуфляже и высоких берцах, на голове кепка с козырьком. Из-под кепки свисали сосульками черные, как смоль, давно немытые волосы. На запястье знакомый уже Лёхе приборчик. Правда, у этого «камуфляжного» автомата не было. Вместо него на поясе болталась пистолетная кобура. И, судя по её размерам, калибр ствола был тот ещё.
Вторым, с первого взгляда было ясно, шел такой же, как и Лёха, бродяга. Невысокого роста, коротко стриженный и давно небритый. Застиранная гимнастерка, штаны в заплатках, грязные кирзовые сапоги.
- Кого я вижу, - громко, с фальшивой радостью в голосе, воскликнул «камуфляжный». – Стёпка Слива, лопни мои глаза!
Не останавливаясь, он подошел к костру, бродяга, припадая на левую ногу, прохромал за ним следом, замер за спиной.
- Грач, - кивнул пришельцу Степан, морщась, как от зубной боли. А тот, ни мало не смущаясь, по-хозяйски, присел к огню, прикурил от уголька сигарету, выпустил дым и хохотнул:
- Не ожидал меня встретить? – переведя взгляд на Лёху, оценивающе смерил его взглядом и продолжил. – Что, тоже бычка себе добыл?
- Ну, Тревальян, ну – сука, - сквозь зубы прошипел Степан.
- А ты как думал? – продолжил улыбаться Грач. – Кто ж одного на такое задание посылает? Вдруг ты сгинешь или долго в носу ковырять станешь. А дело ведь – спешное…
Пришелец потянул носом и скривился:
- Чем это у вас так воняет?
- Твоим трупом, - сказал Степан, резко направляя автомат на Грача. Оглушительно громко грохнул выстрел, и на лбу Степана Сливы появилось отверстие. Он моргнул и упал лицом прямо в огонь. В костре затрещало, Лёху обдало смрадом паленых волос.
- Твою мать, - выругался Грач, хватая труп Степана за ногу. – Всю округу завоняем. А нам еще ночь ночевать.
- Чего вылупился? – рявкнул он на своего спутника. – Помогай, давай.
Бродяга, который все еще держал в руке огромный пистолет, направленный на мертвого Степана, суетливо засунул оружие за пояс и бросился к Грачу.
Вместе они оттащили покойника от костра, притоптали тлеющую одежду и вернулись к огню. Присели. Вернее, снова присел только «камуфляжный». Бродяга в нерешительности топтался рядом.
- Ну, с одним делом разобрались, - сказал Грач и, не глядя, протянул руку. – Хромой, ствол верни.
Тот, кого назвали Хромым, с готовностью вложил в раскрытую ладонь пистолет и, повинуясь барскому жесту, присел рядом на корточки.
Вернув пистолет в кобуру, Грач обратился к Лёхе:
- Теперь ты. Кто таков? Откуда? Что здесь делаешь?
Не успел Лёха сказать и двух слов, как «камуфляжный» его прервал. Он несколько раз шморгнул носом и поморщился:
- Нет, определённо, чем-то воняет.
Он повернулся к сидящему рядом бродяге и толкнул его в плечо:
- Ну-ка, давай, проверь у покойника, у него нет шрама на правой руке?..
- На левой, - вырвалось у Лёхи.
- Значит, я не ошибся, - удовлетворённо сказал Грач. – Значит, Степан отыскал-таки «Красную розу». Давно он за ней охотился.
Он подтащил труп ближе к костру и обнажил до локтя правую руку покойника. Стало видно, что почти у самого запястья из неё торчит небольшой бардово-чёрный бутон, похожий на розу. Ужасный смрад, который источал этот цветок, заставил отшатнуться и прикрыть нос рукой. Лёха почувствовал, что его сейчас вырвет.
- ФУ, - поморщился Грач. – Это ж какая у Стёпки кровь грязная была…
Он схватил «розу» и рывком вытащил её из руки покойника. Присоска на её конце пару раз чмокнула, будто в поисках к чему бы присосаться и обвисла.
- Я слушаю, слушаю, - сказал Грач Лёхе. – Чего замолчал?
Тот наморщился, пытаясь вспомнить, на чем прервался. Потом сбивчиво продолжил. И снова «камуфляжный» его, казалось, не слушал. Достал из рюкзака контейнер, похожий на длинный термос. Отдельно достал прозрачную подушечку физраствора, открыл пробку, щедро нацедил из неё в контейнер и поместил туда же «Красную розу», снова ставшую похожей на кусок проволоки с бутоном на конце.
- Пусть отмокает, - сказал он, но, когда Лёха снова замолк, замахал рукой, и подбодрил. – Ну-ну – дальше…
Пока Лёха сбивчиво рассказывал про то, как Аслана замотало в целлофан и про дерево, на котором, как груши висели куколки покойников, Грач о чем-то в полголоса переговаривался с Хромым. Но, как только рассказ был окончен, встрепенулся и даже повторил последнюю фразу:
- Говоришь, выходить собирались через КПП у Зелёного мыса?
Степан кивнул. Грач помолчал, потом скомандовал бродяге у него за спиной:
- Хромой, ну-ка подойди к нашему новому знакомцу.