Юрий Волошин
Серия: Волки Аракана
Книга четвертая: Сын пирата.
Аннотация: Пьер с сыном встречаются со старыми друзьями - Гарданом, Фернаном, Арманом, и отправляются в Бирму, на помощь старому капитану Эжену. В те места, где они разбойничали в юности.
Глава 1
Ранняя весна уже томила души тулонцев. Молодые листочки уже шумели под легким напором ночного бриза, а важные пальмы шелестели своими жесткими перьями по-весеннему значительно и основательно.
Звезды высветились во всем своем блеске, как будто умытые дождем. Вокруг было тихо, свежо и томительно. Всю эту прелесть чувствовала молоденькая пара, укрытая плотной завесой кустарника и дикого винограда, уже выпустившего свои темно-зеленые листья.
Обветшалый господский дом, явно нуждающийся в основательном ремонте, скрытый темной зеленью маленького сада, угадывался лишь по неясному, как бы отдаленному шуму готовящихся ко сну людей. Полная луна заливала сад загадочным и таинственным холодным светом.
Лунный свет едва просачивался к садовой скамейке, где, обнявшись и замерев в томительном желании, сидели девушка и молодой человек. Их не было видно, лишь лица, еще не тронутые летним загаром, светились неясными пятнами, да приглушенный шепот выдавал их присутствие.
– Миленький, мне пора домой. Иначе мой па вздует меня за столь позднее гуляние, - страстный голос девушки выдавал полное нежелание делать то, о чем она сама сейчас говорила.
– Низетта, любимая, ведь еще так рано! - юноша судорожно прижал к себе трепещущее девичье тело, а руки торопливо шарили по нему, ласкали горячими, жадными пальцами. - На церкви еще и восемь часов не пробило.
– Вот и хорошо. Папенька наказал к восьми быть дома.
– Ну еще немного, моя Низетта! Дай насладиться твоими восхитительными губками, - юноша впился в трепетно раскрывшиеся губы девушки.
Наконец они оторвались друг от друга, тяжело дыша.
– Эжен, милый, мне пора. Отпусти теперь. Мы же завтра снова встретимся. А то еще брат выследит меня, и тогда мне попадет.
– Низетта, а он не боится встретиться со мной на пустыре?
– Наверное, боится, но он еще не знает о наших свиданиях.
– Тебе нечего его опасаться. Я сумею защитить тебя, ты же знаешь. Любой шевалье не сравнится со мной в фехтовании.
– Я знаю, но и ты не забывай, что ни один из них не станет с тобой драться. Это для них было бы унизительно.
– Ты намекаешь на то, что я не дворянин? О, Низетта! - юноша отпрянул от Низетты. - Не говори так! Ты меня так злишь этими словами! Ну чем я хуже их? Ты можешь сказать? - Эжен чуть ли не тряс девушку за плечи.
– Эжен, милый, ты намного лучше их, но… Ты и образован лучше и богат, вернее, не ты, а твой па, и языки знаешь, но всего этого недостаточно, мой дорогой! Ты же понимаешь, да? И не обижайся на меня. Я тут ни при чем. - Дениза приникла к груди юноши.
– Низетта, перестань, я тебя умоляю! Ну что я могу сделать? Неужели это может решить нашу судьбу, скажи мне!
– Вполне может решить, Эжен, мой любимый.
– Так я добуду себе дворянство, Низетта! Вот посмотришь! - юношеский голос почти срывался на крик. - Но сможешь ли ты подождать года три или чуть больше?
– Как, так долго, Эжен? Что ты задумал?
– Еще ничего, моя Дениза. Но ваш герб с именем д'Андуэнов не будет посрамлен моим плебейским именем! Клянусь тебе, моя любовь! Но надо ждать! Ты сможешь продержаться столько времени?
– Эжен, ты меня пугаешь. Как ты сможешь стать дворянином? И почему тебе нужно именно три года? Не таись, миленький!
– Погоди, Низетта! Дай мне несколько дней хорошенько подумать, и тогда я тебе все расскажу, а сейчас, слышишь, часы бьют восемь. Тебе пора, моя любовь. Дай я тебя напоследок поцелую!
Дениза оторвалась от жарких губ Эжена, последний раз прижалась к нему пылающим телом, поднялась со скамейки. Бросив взгляд на любимого, вздохнула и тут же скрылась за кустами жасмина. Ее шаги быстро затихали, и Эжен уже с трудом услышал, как ее ножки простучали по стертым ступеням дома.
Он еще немного посидел, успокаиваясь, вздохнул, поправил шпагу на поясе. Тихо поднявшись, Эжен взобрался по толстой ветке дерева на верх каменной стены и спрыгнул с нее на улицу.
Городок устраивался на ночь, редкие желтые пятнышки показывали, что кое-где люди еще не спят. Мрачные тени скользили в окнах, лай собак возникал то в одном, то в другом месте, потом затихал, и тогда городок казался вымершим.
Юноша взглянул на силуэт близкой церкви, которая была хорошо видна над почти черной массой молодой листвы, освещенной луной. Он обернулся, глянул на стену, которую только что перелез, и зашагал к своему дому.
– Молодой хозяин вернулся? - улыбаясь, сказал пожилой человек в ночном колпаке, вышедший открывать дверь. В руке его светил закопченный фонарь. Несмотря на улыбку, по голосу было заметно недовольство столь поздним возвращением молодого человека. - Проходите, сударь. Я уже лег, но не засыпал, все ждал вашего прихода. Проходите и устраивайтесь, молодой человек.
Эжен прошел коридором в свою комнату, раскрыл окно и вдохнул свежесть вечернего воздуха. Он был по-прежнему во власти только что закончившегося свидания. Но разговор оставил на душе неприятный осадок и горечь. Это напоминание о его происхождении бесило, заставляло сердце горячими толчками гонять кровь по молодому телу.
Постояв так в раздумье перед окном, глядя в темноту зарослей кустарника, юноша высек огонь и запалил свечи в канделябре. Теперь было относительно хорошо видно его лицо и вся статная молодая фигура.
Ему было лет восемнадцать. Пушистые усики еще не оформились полностью, но бороду он уже брил. Гладкое лицо было обрамлено короткой стрижкой, выделялись прямой нос и сочные губы. Несколько нахмуренные брови, четкой линией прикрывавшие светло-карие глаза. Выражение было несколько надменное, вызывающее, но молодость скрывала эти признаки. Они, возможно, проявятся позже, когда он возмужает, но сейчас они не портили его приятного лица.
Эжен был одет просто, как и требовал того закон от представителей третьего сословия, но достаточно богато, чтобы выделяться среди массы жителей этого небольшого приморского городка. Он вспомнил, как несколько молодых парней из дворянских семей с трудом приняли его в свое общество.
Эжен недобро усмехнулся, вспомнив, как не раз и не один из этих спесивцев уползал от него, оставляя за собой кровавый след после удара его шпаги. Вскоре все убедились, что с этим купчишкой лучше не затевать ссор. Его шпага и кулаки были так проворны и сильны, что не давали никаких шансов одолеть.
А постоянные ссоры между отдельными компаниями молодежи вскоре смирили их гордыню. Шпага Эжена весьма пригодилась в борьбе за первенство в городке, и это примирило многих гордецов.
Вот и братец Денизы, который всего на два года старше Эжена, уже не гнушается с ним здороваться и общаться. К тому же у него всегда водились несколько экю или ливров, так заманчиво поблескивающих желтыми солнышками на его ладони, а мелодичный звон серебра в кошельке приводил этих молодых повес в смущение.
– Я еще им покажу, на что я способен! - проговорил Эжен в окно со скрытой угрозой в голосе, - его ладони сжимались в кулаки. - Они еще пожалеют, что так пренебрежительно относятся ко мне. И Дениза будет моей, дай только срок.
Эжен скорчил презрительную гримасу и отошел от окна. Его фигура была безупречна. Плечи выдавали силу и быстроту, хотя и были скрыты бархатным камзолом. Шея гордо держала привлекательную голову. На затянутой богатым поясом талии сверкала рукоять шпаги в красивых ножнах, с другой стороны виднелся небольшой кинжал, посверкивая россыпью украшений.