– Но почему, Низетта? Нас обвенчает священник по всем правилам. А это будет означать, что церковь на нашей стороне, а следовательно, и Бог.
– Но родители-то против, а это очень важно, - вздохнула девушка. - Нельзя переступать их желания. Да и твои родители ничего еще же знают обо мне. А вдруг и они не одобрят?
– Мои родители всегда одобрят хорошее дело, Низетта. Они очень добрые. Они все поймут и не будут мешать нам.
– Ой, Эжен! Ничего я не могу решать без благословения. Прости. Но я тебя так люблю, что готова ждать хоть полжизни. Верь мне, миленький! - она приникла к его груди.
Молодые люди замолчали, вслушиваясь в тихие звуки сада. Каждый переживал свое горе, боясь нарушить молчание. Эжен вздыхал, а Дениза чуть не плакала.
Глава 3
Когда Эжен с Денизой вернулись, шагах в пятидесяти от сарая они увидели страшное зрелище.
На суку раскидистого платана висел человек в грубой петле. Даже издали было видно искаженное мукой лицо висельника. Дениза вскрикнула, прикрыла ладошкой рот и закаменела.
Эжен недовольно скривился, погладил девушку по голове и отвернулся от неприятного зрелища.
У сарая шло веселое пиршество. Здесь были Бабилас с сыном, которые, уже основательно набравшись вина, болтали, не обращая внимания на то, что их никто не слушает.
– А вот и наша парочка! - голос Эсеба покрыл общий шум. - Сколько можно вас ждать? Мы вынуждены были начать пир без главного героя. Прости, Эжен, но так получилось само собой. Садитесь к нам!
Эжен чувствовал себя не лучшим образом и нехотя опустился на ковер. Ему тут же поднесли большой бокал вина, который он молча и осушил. Теплая волна прошла по его телу, неся успокоение и благодушие.
Дениза заулыбалась, видя, что Эжен повеселел. А он выпил еще, потом еще, пока Дениза не шепнула:
– Эжен, миленький, зачем так много пить? Ты опьянеешь, тебе будет плохо. Перестань, больше не пей, прошу тебя.
Но все вокруг поощряли его, а он и не думал сопротивляться. Так получилось, что не прошло и получаса, как он был изрядно пьян. Винные пары сделали свое дело, он стал плести разную чушь, сам не соображая, что говорит. Его слушали со смехом, Дениза пыталась успокоить парня и даже оттащить в сторону, но это ей не удалось.
А у Эжена нарастала волна агрессивности и злобы. Утренние происшествия выливались в яростные слова, направленные против своих приятелей и особенно против Ковена, который казался ему самым зловредным из собравшихся. Эжен упрекал ребят в трусости и бахвальстве, выпячивал грудь, доказывая свой подвиг.
Так продолжалось с полчаса, пока молодые повесы не замолчали, многозначительно и коварно переглядываясь.
– На выпей лучше, Эжен, - сказал Рубер, протягивая ему полную кружку. - Тебя это успокоит. Пей!
– Не давай ему, Рубер! - взвизгнула Дениза, пытаясь выбить кружку из протянутой руки Эжена. Но брат перехватил тонкую руку. - Подонки! Вы хотите споить его и посмеяться!
– Успокойся, Низетта, - увещевал сестру Эсеб. - Пусть наш герой покажет себя во всем своем блеске! Ха-ха!
Дениза зло отвернулась, увидев, как безвольный Эжен опрокинул кружку себе в рот. Ей было так гадостно и противно, что она ушла к себе в башню, где бросилась на кровать и залилась слезами.
А Эжен разошелся не на шутку. Он поднялся и, качаясь на ослабевших ногах, с поднятым кулаком объяснял Ковену, какой он подонок.
– Ттты… зачем п…пинал этого… Все под Господом ходим, а ты! - заплетался Эжен, уже не соображая, кто на кого напал. - А ты, ты! Ты мне не помог! - губы его тряслись, а глаза пьяно шарили по сторонам.
Ковен встал, протянул Эжену кружку с вином, мирно сказал:
– Давай лучше помиримся. Давай в знак этого разопьем это вино, а? Согласен?
Ковен настаивал, и Эжен выпил предложенное. Язык его заплетался, в глазах двоилось, он едва удерживался на ногах, а приятели что-то орали, гоготали и подносили ему вино.
Юноша говорил товарищам что-то обидное, иногда сознание на миг возвращалось к нему и он видел злобные физиономии своих друзей. Наконец Ковен произнес:
– Друзья, а не хватит ли нам слушать этот свинячий визг? Мне надоело. Что он себе позволяет, этот выродок? - голос сорвался на крик, но Ковен быстро успокоился. - Он так и рвется в наш круг, но это ему не удастся. Паршивой собаке место в конуре.
Эжен лишь смутно улавливал смысл этой тирады. Он набычился, сжал кулаки и двинулся на Ковена. Однако ноги уже его не слушались. Он упал на бок, перевернулся на живот, прополз немного, попытался подняться, но в этот момент Ковен ударил его в скулу. Эжен откинулся назад, словно провалился в черную, бесконечной глубины, яму. Он еще едва заметно ощущал, что его бьют, но ни боли, ни ярости уже не ощущал. Он потерял сознание и ничего не чувствовал.
Защитить его было некому. Бабилас с сыном уже ушли, Дениза скрылась в башне. Разбушевавшиеся юнцы с упоением навалились на бесчувственное тело Эжена и отводили душу за ударами кулаков.
Истошный крик Денизы остановил это избиение. Она высунулась из окна и кричала дурным голосом.
Дениза прибежала к сараю, опустилась на колени перед Эженом, но привести его в чувство не смогла. Ее глаза гневно сверкали, когда она закричала:
– Подонки, скоты, изверги! Как вы могли так избить его! - девушка, всхлипывая, трясла Эжена за руку.
– Успокойся, сестра, - неожиданно важно молвил Эсеб. - Он получил свое, как и положено простолюдину и свинье. Погляди на него, разве он похож на человека?
– Это вы сделали его таким, скоты! Благородные дворяне! Вы и пальца его не стоите! Звери, людоеды! Я пойду к хозяину и все ему расскажу!
Эти слова заставили юнцов тревожно переглянуться. Эсеб сказал:
– Я думаю, Дениза, что тебе не стоит этого делать.
– А что мне может помешать?! Я… - она увидела недобрый блеск глаз окружавших ее юношей и замолчала, испугавшись. - Что вы задумали, звери? - голос ее затухал, в горле першило.
– Ничего особенного, Низетта, - ответил Эсеб. - Мы просто тут же уедем с этого дурацкого острова. Возьмем бот, и к вечеру будем на месте. Вот и решение всех наших проблем.
– А Эжен? Как же с ним?
– Эта свинья? Он нас не интересует, Низетта. Пусть остается тут и выбирается сам. И он выберется, будь уверена, сестрица. Свиньи - они умеют выбираться из дерьма! Верно я говорю? - всхохотнув, Эсеб повернулся он к приятелям.
– Еще бы! Отлично придумано, Эсеб! Собираемся и побыстрее, пока здешний мужлан-хозяин не заметил наших дел, - и Рубер торопливо стал собирать разбросанные вещи, свои и Розины, не забывая и о Денизе.
А та вскочила с намерением побежать к хозяину, но Рубер успел схватить ее за руку и остановить.
– Пусти меня, скотина! Свинья вонючая! Оставь мою руку! - девушка задергалась всем телом, пытаясь высвободиться.
– Дениза, не кричи, а то заткнем рот! - пригрозил Эсеб. - Иди лучше на бот. Сиден, отведи ее и проследи, чтобы она не кричала и не убежала. Мы скоро.
Не прошло и десяти минут, как все юноши и девушки разместились в боте. Эсеб оттолкнул его от пристани, садясь на румпель.
Эжен пришел в себя, после того как Бабилас несколько раз брызгал ему водой в лицо.
– Ох, что это со мной? Это ты, Бабилас? Почему все болит, а?
– Вас, ваша милость, малость избили.
– Кто же это сделал? Ничего не помню. Мммм… Голова просто раскалывается. Что со мной, а?
– Ничего, ваша милость, страшного. Вы молоды и скоро поправитесь. Надо лишь промыть ссадины, да примочки наложить. Жанна это легко сделает.