Дверь открыла заплаканная Димина мама. Я насторожиться не успел, как она на меня набросилась:
– У вас следователь был? Что вы ему сказали про Диму? Он же от вас такой… такой пришел!
– Почему от меня? – растерянно возразил я. – Он уже ко мне такой пришел…
Женщина смотрела на меня, как Гейтс на пингвина, – с искренней ненавистью.
– Это все ваши компьютеры! Целыми днями мальчик над компьютером! Ни у кого голова не выдержит, а Дима – он очень впечатлительный! А ваши компьютеры ему жизнь поломали!
– Погодите…
Я хотел возразить, что к компу Димона никакого касательства не имел, разве что сетку к нему тянул. И уж тем более не заставлял ее сыночка резаться в шутеры с утра до ночи. Но возразить мне не дали.
– Ты! Ты виноват! – женщина была уже в истерике, брызгала слюной и бестолково взмахивала руками под самым моим носом. – Глаза залил и приходит тут! Ты водку хлещешь, а Диму сумасшедшим объявили! Сволочь!
Она закрыла дверь с таким хрустом, что вокруг дверной коробки обозначилась отчетливая трещина. Я поморгал немного, приходя в себя, развернулся и пошел прочь. Про себя я повторял упреки Диминой матери и возмущался их несправедливостью. Какая водка? Вчера пиво, сегодня коньяк…
Потом спохватился: при чем тут упреки? Женщина в панике, на всех бросается, ее пожалеть надо. Худо другое – Ацкий Демон все-таки в психушке. Или в КПЗ. Но кто же тогда влез под его ником?
Дома я, горя праведным гневом, полез проверять IP-адрес Ацкого Демона. Он продолжал активно консультировать всех желающих по поводу «Рефлекса». Проверил. Перепроверил. Ацкий Демон вошел с адреса Димона. Это было совершенно невозможно. Я вдруг представил, как Димина мама, филолог в третьем поколении, узнав, что сына арестовали, торопливо врубает его компьютер, входит под именем Ацкий Демон и начинает резвиться…
– Чертовщина какая-то, – произнес я вслух.
Мама, как на грех, услышала.
– Что такое, сынок?
– Ерунда. Программа сложная попалась.
– Какая программа?! – мама выговаривала мне больше по обязанности. – Выходной день! Ну-ка выключай компьютер и иди погуляй!
Обычно на такой заботливый диктат я отвечал мягкой улыбкой, говорил: «Ага, пять минут…» – и снова погружался в монитор по плечи. Но на сей раз молча выключил компьютер (если честно – просто усыпил) и пошел одеваться. Вот тут мама забеспокоилась:
– Юрочка! Что случилось? Тебе плохо?
– Нет, мам… устал просто. Ты права, надо прогуляться.
Мама провожала меня округлившимися от изумления глазами.
Гулял я часа два, выветрил весь алкоголь, но ничего так и не надумал. Зато смог рассудить трезво – а что, собственно, случилось? Ну сорвало у Димона крышу. Жалко, конечно, но что тут поделаешь. Это теперь дело медицины. Кто-то вошел в сетку под его айпишником? Тоже, если подумать, не чудо. Люди правительственные сайты хакают, а уж IP подменить…
Но по возвращении компьютер решил пока не будить. Надо себя ограничивать. Я конечно, не Димон, по двадцать часов кряду монстров не гоняю, но все равно. Буду беречь здоровье.
В понедельник все проблемы с призрачным Димоном выдуло из головы нормальным производственным процессом. Кто-то где-то опять накосячил, тестировщики мышей не ловили, проект вместе не собирался, начальник орал на всех, кто оказывался в зоне поражения. Наорал и на меня. Я конструктивно возразил в том смысле, что раз так, то вот мое заявление об уходе. Он в течение пяти секунд подписал, разорвал, обозвал меня штрейкбрехером, одумался, заменил «штрейкбрехера» на «дезертира»…
Короче, не до мистики мне было. На этой неделе заканчивались все сроки по сдаче проекта, а америкосы – они тупые. Они не понимают, что «практически готово» – то же самое, что «готово». Им подавай, видите ли, работающий продукт, причем в те сроки, которые обозначены в договоре.
Четверо суток мы бились с проектом, как Гондор с Сауроном. Уходили в девять и возвращались в девять. Две последние ночи я и трое моих «правых» рук ночевали в офисе.
И сделали! Работал, как швейцарские часы! Всю пятницу тестеры гоняли его без жалости, но проект выдержал, не заглючил и был торжественно переслан заказчику! И знаете, что ответила эта американская морда? «О’кей, все получил, деньги будут переведены после проверки в течение двух банковских дней». Это вместо: «Парни, я в вас верил!», «Вы гении, русские программеры!» или хотя бы «Ну вы, блин, даете!»
Тупой прагматизм и монетизация духовных ценностей.
Зато шеф на радостях показал приказ – со следующего месяца я из и.о. превращаюсь в полноценного начальника! Наши все радовались, кричали ура и подбрасывали меня в воздух. Думаю, это было лишним. Два раза я ударился о плафон – потолки у нас чудовищно низкие. Вечером шеф угощал меня в кабинете представительским коньяком и философствовал: мол, штатовцы бездуховные, а у наших столько духу, что хоть на экспорт продавай. А в среднем получается нормально.