Из первых уроков бабушки, я поняла, что магия вполне логичная субстанция. Простым языком говоря, она, как и всякая субстанция, состоит из отдельных элементов - магочастиц, которые имеют определенный вектор. У каждого мага есть свой резерв магии или же очаг, который периодически пополняется из окружающей среды. То есть сами волшебники, тоже как и их палочки, являются проводниками, они пропускают ее через себя, перерабатывают и используют по назначению. Заклинания, которые мы произносим, позволяют нам выстраивать магочастицы в нужном порядке, комбинировать их и даже менять вектор. Для меня использование магии, было похоже на построение простеньких программ. При сложных обрядах алгоритм программы соответственно усложнялся, а комбинация слов на латыни, то есть сами заклинания, была своеобразным ключом, активирующим определенные команды. А каждое новое заклинание придумывается не с бодуна или просто с знания латыни, а только после скрупулезных тщательных расчетов. Эта информация стала для меня просто шоком, никогда не задумывалась о магии в таком направлении. Когда смотрела в прошлой жизни серию Роулинг, заклинания, которые использовали там, казались мне бессмысленными. Зачем говорить слова, если магия есть все равно? Достаточно лишь захотеть. В принципе так и оказалось, магию можно было применить и без заклинаний, достаточно лишь выпустить ее из очага, но без четких команд, результат оказывается непредсказуемым и слишком энергоемким, потому, что если при использовании команд для волшебства тратилось строго определенное количество, то без команд неопытный маг мог жахнуть на одно волшебство полрезерва, а то и весь резерв. Создавать волшебство без заклинаний могут лишь чародеи с большим резервом и колоссальным контролем. Как Мерлин, Моргана, Основатели. Собственно, именно Основатели, в частности Салазар вместе с Ровеной, и разработали методику использования ключей-активаторов из слов-команд. Для удобства выбрали латынь, которая в те времена использовалась повсеместно. Бабушка, рассказывая о них, непрестанно восхищалась их гениальностью, что упростила использование магии многим волшебникам. Я тоже впечатлилась.
Что касается нас с Генри, то мы в магическом плане были уникумами. У нас отсутствовал очаг, как таковой. Если у обычных магов очаг был своеобразным конденсатором магии, позволяющим накапливать магочастицы, а потом при нужде тратить их, то через нас магия текла как в открытую трубу, без переработки и накапливания ее в резерве. Поэтому магия, которой мы пользовались, и называлась "сырой". Мы были бездонными источниками, практически всесильными, и очень опасными для общества. Мы с трудом контролировали тот поток, который проносился через нас, стоило нам активировать ее. Поэтому одним из первых заклинаний, которому меня научила бабушка, было заклинание щита. Тонкая, но плотная оболочка из двух слоев магочастиц, векторы которых были направлены в разные стороны служила отличной преградой для сырой магии. Она покрывала все тело, лишь на указательном пальце я оставила крохотную дырочку для использования магии. Именно поэтому люмос и другие заклинания получались слабыми, можно даже сказать дохленькими. Делать дырочку больше я пока опасалась, так как не была уверена, что при активации магии, поток не снесет весь мой щит к чертям. Генри, который тренировался гораздо дольше меня, имел канал в радиусе на миллиметр больше чем мой, соответственно и заклинания у него получались ощутимо мощней и эффективней.
Еще из лекций бабушки я узнала, что такое алтари. Они представляли из себя камни с магически насыщенной структурой. И служили они своеобразными аккумуляторами магии, такие алтари имели все семьи с достаточно длинной родословной. Алтарь, создавая вокруг себя магически насыщенное поле, служил гарантом того, что в семье будут рождаться магически одаренные дети. Со временем алтари слабеют, плотность магочастиц в поле тоже уменьшается, и в семьях возрастает риск рождения детей сквибов. Поэтому такие семьи периодически подпитывают свой алтарь. Способы подпитывания в разных семьях разные. Некоторые питают свой алтарь постоянно из своего резерва, и маги из таких семей имеют довольно средненькие способности. Другие же, в основном это древние рода, раз в несколько десятков лет приносят жертвоприношения алтарю, которые питают камень обильно, и их хватает на много лет, и в таких семьях у магов резерв довольно впечатляющий.
Отсюда и становилось понятным то, почему чистокровные семьи не терпели полукровок. По какой-то причине, если в семье появлялся полукровка, алтарь слабел и выдыхался быстрее. Были теории, что полукровки тянут на себя всю магию алтаря, делая слабыми своих чистокровных родственников. Поэтому бастардов чаще всего держали вдалеке от семейного алтаря.
Я, разумеется, исключение, ведь я сама при желании могла подпитывать семейный алтарь Марчбенксов. Именно поэтому в нашей семье был обычай, что Главой Рода становился тот, у которого была развита такая аномалия. Именно Глава Рода подпитывает родовой алтарь Марчбенксов. К слову, об аномалии, бабушка объяснила, что наша с Генри особенность является какой-то мутацией в результате эксперимента одного из наших предков. И передается, как геном, раз в поколение или в два поколения, только в нашей семье. Никто другой вне нашей семьи не знает о нашей особенности. Еще, по недомолвкам и обрывкам разговоров, я поняла, что и алтарь наш не такой, как другие. Но объяснять мне никто не спешил, лишь бабушка сказала, что узнаю в свое время.
Вот, такие у нас пироги. Жизнь в магическом мире для меня становится все интересней и нравится мне все больше и больше.
В конце июля я получила совой письмо из Хогвартса. Держись магический мир. Я иду!