Лицо провидицы посерело, Скайбрайт могла видеть, что ей неудобно. Встревожившись, она чувствовала, что мадам Ло сильно растеряна, сильнее, чем она позволила себе показывать. Она вскочила на ноги, подняла керамический чайник, чтобы налить провидице больше чаю.
- В чем дело? – потребовала леди Юань.
- Когда я коснулась Скайбрайт, ее внешность изменилась. Словно ее истинная внешность скрыта, я не смогла ее разглядеть. Я еще не сталкивалась с таким, хотя я читала многих людей, - мадам Ло взяла чашку и сделала большой глоток. Ее рука дрожала. Провидица перевела дыхание, а потом сказала. – Но она сильная. Я это почувствовала.
Чжэнь Ни грызла имбирную конфету и смотрела с интересом на Скайбрайт.
- А ты когда-нибудь думала о себе, как о привлекательной, Скай? Как о сильной?
- Никогда, госпожа, - ответила Чжэнь Ни. Мадам Ло Слова мадам Ло ее не испугали, они были лишь бредом.
- Понятно, - сказала Чжэнь Ни, ее темные глаза сияли, когда она кивнула провидице. – Я никогда раньше этого не замечала, но теперь вижу.
* * *
Чжэнь Ни играла с склянками на своем туалетном столике, пока Скайбрайт расчесывала ее черные волосы, а потом заплетала их, добавляя к прядям жемчужины. Ее госпожа была притихшей после визита мадам Ло, ее обычно подвижное лицо было задумчивым весь вечер. Пытаясь поднять ей настроение, Скайбрайт предложила сделать ей новую прическу и выбрать новую одежду к ужину Чжэнь Ни с матушкой в главном зале. Госпожа согласилась, всего лишь махнув рукой.
- Мама сказала, что на все лето с нами останется дочь друга семьи, - сказала Чжэнь Ни и принялась грызть ноготь. – Она нашего возраста.
Скайбрайт убрала руку госпожи.
Улыбка Чжэнь Ни снова вызвала у нее недопонимание.
- Ненавижу ждать. Я не хочу, чтобы это случилось, - их глаза пересеклись в зеркале, оправленном бронзой, и Скайбрайт решила повесить на шею госпожи кулон с нефритовым лотосом.
Скайбрайт знала, что она говорит не о девочке, что приедет.
- Знаю, мама покажет мне книгу, когда я стану женщиной, - старшая сестра Чжэнь Ни, Мин, стащила «Книгу Создания» и показала им, когда им было всего по четырнадцать. Они таращили глаза на множество картинок, которые учили невесту ублажать мужа в кровати и быстро понести от него ребенка. Два года спустя Мин уже была замужем, жила в семье мужа, ждала первенца. – А ведь она сомневается, что отдаст меня замуж, раз даже вызвала провидицу! – сказала Чжэнь Ни. – Как же тебе повезло, что тебе не придется… страдать из-за всего этого.
Скайбрайт принялась расправлять широкую кровать Чжэнь Ни, расправлять шелковые простыни и взбивая подушки. Ее госпожа лежала на кровати весь вечер без сна.
- Я пойду с тобой, когда ты выйдешь замуж, я тоже покину особняк Юань.
- Ты пойдешь со мной, Скай? – Чжэнь Ни схватила ее руку и застенчиво улыбнулась, зная, что у Скайбрайт и выбора нет.
Скайбрайт закатила глаза.
- Конечно.
- Как хорошо будет, что ты будешь рядом, - вздохнула Чжэнь Ни, расслабившись.
Скайбрайт рассмеялась и, ее госпожа все еще выглядела грустной, схватила госпожу на руку. Красивее всего в Чжэнь Ни были глаза, миндалевидные и темно-коричневые. Они часто блестели, когда она собиралась или громко смеяться, или горестно плакать. Она была на полголовы выше Скайбрайт и тоньше телосложением.
Убедив ее, Чжэнь Ни коварно улыбнулась, такую улыбку Скайбрайт хорошо знала. Она тревожно отпустила руку госпожи.
- Ты ведь должна помогать мне. Так научи меня, как быть лучшей женой для моего будущего мужа.
- Обучить тебя?
Чжэнь Ни кивнула.
- Хорошая служанка… учит свою госпожу.
Скайбрайт покраснела, понимая, о чем она говорит. На картинках в «Книге Создания» всегда изображались мужчина и женщина. И она ни разу не думала, что…
Скайбрайт сглотнула, а потом сказала:
- Никогда о таком не слышала.
- И не слышала бы. Но Мин говорила мне, что некоторые служанки помогают дочерям, чтобы они стали лучшими женами. Это называется отражением, - Чжэнь Ни улыбнулась шире, так она улыбалась, когда заметила рыбу на пару, когда им было по восемь, и убедила Скайбрайт съесть одну такую рыбу, словно это было деликатесом и сделало бы ее умнее. Она никогда не забудет эту влажную, но не мягкую структуру, а внутри был твердый мрамор. Как он горел в ее рту. Чжэнь Ни хохотала, когда она выплюнула это, ее чуть не стошнило.
- Не волнуйся, Скай, - Чжэнь Ни приблизилась, склонилась ближе и прижала рот к губам Скайбрайт.
Она испугалась, но не отшатнулась. Глаза ее госпожи были закрыты, она чувствовала нежный аромат персикового крема, этот крем она сама втерла в лицо Чжэнь Ни и ее шею. Ее губы были мягкими, податливыми, и Скайбрайт пожалела о том, что сама она такая грубая.
Чжэнь Ни положила руку на плечо и сжала его, а потом отстранилась и рухнула на кровать, хохоча.
- О! – она каталась по кровати, как не подобало леди, сминая простыни. – О, - она фыркала. – Да у нас же был первый поцелуй!
Через несколько минут она села и вытерла с глаз слезы.
- Как это было?
Скайбрайт не двигалась, не зная, как ответить, боясь, что еще придумает госпожа.
- Твои губы… мягкие.
Чжэнь Ни прикрыла обеими руками рот и снова рассмеялась.
- Милая-милая Скайбрайт, - она покачала головой. – В тебе нет хитрости. Потому ты мне нравишься.
- А как это чувствовала ты? – Скайбрайт тоже хотелось узнать.
Чжэнь Ни вытерла рот тыльной стороной ладони с отвращением.
- Словно целую сестру!
Скайбрайт бросила в нее подушку, и Чжэнь Ни завизжала, едва успев увернуться. Они упала на кровать и смеялась дальше.
* * *
Скайбрайт не могла уснуть этой ночью.
Почти закончился шестой месяц, летний воздух был тяжелым и горячим. Она отбросила тонкую простыню в сторону и махала себе на шею, пытаясь охладиться. Ее сознание снова вернулось к поцелую с Чжэнь Ни. Поцелуй был невинным, словно они целовались в щеку. Но здесь был и подтекст, ожидание, сбившееся дыхание. Что-то внутри нее лопнуло, словно прикосновение ко рту кого-то другого пробудило скрытое желание, спящее ранее.
Она выдохнула, чувствуя под руками бамбуковый матрас. Лицо юного монаха, что заметил ее, стоявшую на ветку, возникло перед ее глазами, его выражение лица не изменилось, когда он увидел ее, казалось, что они видели друг друга на расстоянии вытянутой руки. Кем он был? Почему его волосы не были обрезаны, как у остальных?
Ее сны, когда она все же уснула, были разрозненными и теплыми.
А потом настойчивыми.
* * *
Скайбрайт проснулась в лихорадке, словно она была пьяной. Все еще была ночь, в темноте она не могла видеть. Жар шел от низа ее живота, пульсировал и заставлял ноги дрожать, а потом отступал. Ее бедра из-за этого болели.
Она вскрикнула и попыталась встать. Но она не смогла, руки не двинулась, она закричала. Ни звука не слетело с ее губ, она заплакала, вытирая слезы. Она стала немой? Скайбрайт коснулась ног, но их там не было, вместо них появилось что-то гладкое и гибкое, что не было ее кожей, ее плотью.
Это должен быть сон.
Кошмар.
Она попыталась сбросить нижнюю половину себя с кровати, но вместо этого упала на каменный пол. Его грубый холод проник в ее тело и локти. Она не могла встать и поползла по полу к лампе, что стояла на ее маленьком столике из вишневого дерева. Что-то ударилось о ее спину. Она зашипела. Дернувшись вперед, она схватила лампу и зажгла ее. Ее руки дрожали, пока она разжигала пламя.
Тепло света было таким приятным. Скайбрайт склонилась, удерживая лампу, над своей нижней половиной и чуть не уронила светильник. Толстый змеиный хвост скрутился под ней, там должны были оставаться ее ноги, в свете мерцали рубиновые чешуйки. Она погладила рукой хвост, он ощущался, как ее плоть. Хвост начинался от ее пояса, но чешуйки покрывали ее живот и поднимали почти до груди. Она была голой. Куда делась ее ночная сорочка?
Фонарь раскачивался, и она поставила его на пол, обхватив руками лицо в панике. Ее черты лица остались прежними. Она двинулась, скользя, к столику и схватила зеркало с жемчужной ручкой, что ей подарила на день рождения Чжэнь Ни. Ее лицо отражалось в зеркале, хотя ее глаза потемнели, а длинные волосы казались живыми, спадая на ее плечи.