Удивительное впечатление оставляют эти скупые — ничего лишнего! — донесения, написанные порой против правил русского языка, но по смыслу совершенно определенно ясные. В них вся правда и суть той войны, которая теперь нас волнует почти так же, как если бы она все еще где-то шла. Должно быть, это оттого, что где-то, а именно в подсознании, она все еще идет, продолжается. Стиль боевых донесений очень скуп, строг, немногословен. Ни воды, ни слезы. Читать их — все равно что внимательно просматривать хронику. События уже приподняты над обыденным, уже высоки, без пафоса, и заставляют приподняться и взгляд наш, и душу.
Глава 4
«…И перед строем расстрелять!»
Сосед справа — 43-я армия. Судьба 17-й стрелковой. Реабилитация расстрелянных. Что же произошло под Тарутином в двадцатых числах октября 41-го? Расстреляны или… спрятаны? Полковник П. С. Козлов бежал от конвоя. Чьи это жертвы — генерала Жукова или войны? Судьба генерала С. Д. Акимова. Загадочная катастрофа самолета. «Военно-историческое заключение…» Для кого оно написано?
Генерал армии Г. К. Жуков вступил в должность командующего войсками Западного фронта, можно сказать, в самый трудный период всей войны. Фронта, по сути дела, не существовало, потому что не существовало войск, то есть собственно армий, которые составляют любой фронт. Были отдельные дивизии, запасные полки, учебные команды, гарнизоны, роты, команды охраны различных объектов. Были также армейские управления, которые на момент прорыва противника к Туле, Серпухову и Можайску оказались вне окружения или были спешно отведены от Вязьмы и Брянска на восток и, таким образом, сохранены для грядущих боев. Вспомним историю: даже генерал К. К. Рокоссовский, который в решающие дни Битвы за Москву возглавил 16-ю армию и заставил ее дивизиями одно из самых опасных направлений — северное, остался в момент катастрофы под Вязьмой без армии, с одним армейским управлением.
Хозяйство генералу армии Г. К. Жукову досталось незавидное. Более того, положение усугублялось с каждым днем и часом. Нужны были решительные, а порою и крутые меры, чтобы восстановить фронт под Москвой и не дать немецким бронетанковым колоннам ворваться в столицу в ближайшие сутки и часы.
Примерно в таком же положении, как и Г. К. Жуков, только на участке своего фронта, оказался командующий 49-й армией генерал-лейтенант И. Г. Захаркин. И мне теперь кажется, что Жуков это понимал.
Правее 49-й, за Высокиничами, через Угодский Завод до Варшавского шоссе оборону держала 43-я армия. Потом она отошла восточнее, к Подольску. Но вскоре тоже остановилась как вкопанная. Стык с 49-й армией обеспечивала, как правофланговая, 17-я стрелковая дивизия.
В осеннее-зимних боях 1941 года очень часто полки и отдельные батальоны 17-й дивизии дрались совместно с подразделениями 49-й армии. Совместно отбивали атаки противника. Совместно, действуя по плану одной операции, контратаковали. Немцы держали крупную группировку в Высокиничах, намереваясь ее бросить на Серпухов, а это направление прикрывала 49-я армия. И потому 17-я волей-неволей оказывалась как бы в составе этой армии и в зоне ее ответственности.
Но судьба 17-й стрелковой интересует нас в связи с другими событиями и размышлениями.
Несколько лет назад в фонды музея маршала Г. К. Жукова поступила папка с документами, подписанными начальником Института военной истории Министерства обороны Российской федерации А. Кольтюковым и ведущим научным сотрудником ИВИ МО РФ участником Великой Отечественной войны полковником в отставке Б. И. Невзоровым.
Привожу фрагменты «Военно-исторического заключения о соответствии действий командования 17-й стрелковой дивизии полковника Козлова П. С. и бригадного комиссара Яковлева С. И. условиям обстановки в полосах обороны 33-й и 43-й армий в октябре 1941 года».
«…Пролог Московской битвы сложился крайне неудачно для советских войск. Германскому вермахту удалось не только прорвать нашу стратегическую оборону на западном направлении, но и окружить главные силы Западного, Резервного и Брянского фронтов. Во вражеские котлы под Вязьмой и Брянском попали 7 из 15 полевых управлений армий, 64 из 95 дивизий, 11 из 13 танковых бригад. В обороне образовалась 500-километровая брешь, а стратегических резервов в районе столицы не оказалось, так как они были задействованы для восстановления обороны на киевском направлении. В результате почти все пути на Москву оказались открытыми. Общее превосходство противника в силах и средствах над остатками войск фронтов возросло с 1,4–2,5 раза в начале битвы до 7–9 раз к середине октября».