ГЛАВА ВОСЬМАЯ.
Разговор с Гаврилой Петровичем не дает мне покоя, и вскоре я возвращаюсь в Серпухов. Для маскировки покупаю у местного жителя потрепанную Ниву и катаюсь по окрестностям с утра до позднего вечера. Там у реки, где вижу палатки, останавливаюсь, и нахожу повод для знакомства с отдыхающими. Вопросы всегда задаю, как под копирку: а не видели ли вы нищенку с зашитыми веками? А характерные поделки из соломы? А байкера с наколками из сериала "Сыны Анархии?". И всегда получаю ответ - нет!
Я перестал стричься, отпустил бороду, загорел до черноты и пропах костром. Настолько превратился в провинциала, что в Москве меня уже никто не принимал за своего.
Заказал в гараже местных байкеров обновление байка, настолько дорогое, что они на радостях накрыли поляну и выставили любимый напиток серпуховичей - виски "Лезгинка". Я пил с ними в надежде узнать хоть что-нибудь, но так и не узнал.
Через несколько дней регулярного употребления "Лезгинки" нос стал сизым, а щеки бурыми. Я принялся просить милостыню возле храмов, пытаясь в толпе нищих завязать знакомства и добыть информацию. Сидя на паперти под дождем, я кутался в одеяло, которое заворачивалась на пляже Маргарита, и думал о ней.
Мечтал заработать и предстать перед девушкой в более выгодном свете. Желание пронести Маргариту еще раз на своих плечах было настолько сильным, что я старался не замечать очевидную бесперспективность своих усилий.
Я сделался постоянным прихожанином у отца Андрея. Когда мне удавалось почистить одежду и помыться, я исповедовался и причащался. Впрочем, я не до конца был откровенен со священником. Умалчивал о том, что едва вижу его, думаю, не вспомнит ли он о новой детали, которая поможет в расследовании.
Имел место случай, который мне помог приблизиться к пониманию, что происходило в городе в дни похищения Виолы, и почему все может повториться. В храме украли икону святого Николая. Небольшую, размером с лист писчей бумаги. Немного серебра, но в основном медь. Уголовное дело по пропаже вряд ли бы завели, она не представляла ценности. Лежала на виду, на аналое перед алтарем. Каждый желающий мог приложиться. Однако настоятель дорожил ей, и попросил меня разыскать икону.
- Подарили храму очень хорошие люди! - сожалея о пропаже, сказал он.
Я откликнулся на его просьбу, и обошел в городе все антикварные лавки. В одной из них икона нашлась, кроме того, обнаружилась и квитанция с паспортными данными сдавшего её человека. Им оказалась вдова местного цыганского барона, женщина обеспеченная, и, как я думал, верующая, поскольку сам стоял за ней в очереди на исповедь. Наряд полиции по звонку от Семенова доставил женщину в отделение для профилактической беседы. Участковый разрешил мне побеседовать с ней. Я показал рисунок соломенной погремушки и нищенки, а также фото куклы из гримёрки Виолы. Цыганка долго рассматривала, а потом заявила:
- Нет, цыгане не знают, что это!
- Не ваше верование?
- Нет, новое! Мода... Сами придумывают. Так! - она показала пальцем на журнал в боковом кармане сотрудника полиции, на обложке которого была изображена реклама эпопеи "Звездные войны". Я мало понял из её слов, однако у меня сложилось впечатление, что большего от нее не добиться.
Я задал второй интересующий меня вопрос:
- Объясни, почему ты украла икону св. Николая? Ты же в Бога веруешь!
- Верую в Бога, - согласно кивнула она головой. - Николая больше всех люблю, вот и украла!
- Как возможно любить и красть одновременно? - удивился я.
- А христиане мощи его украли! - засмеялась она.- Почему?
- Украли, чтобы он был с нами, а не с иноверцами, - озадаченный, сказал я.
- Я хуже вас? - опять засмеялась она.
- А продала тогда зачем? - я попытался вопросом вывести ее на тропу логики.
- Наш закон, теперь мы вместе! - довольно улыбаясь, сказала она.
Я понял, что она имела в виду, на следующий день. По просьбе священника я распечатал фото воровки, взял с видеозаписи в лавке. Настоятель поместил изображение цыганки на самом видном месте, рядом с вновь обретенной иконой, снабдив мелким пояснительным текстом о злодействе. Подслеповатые старушки, не разбирая букв, после целования иконы св. Николая останавливались в недоумении, думая, зачем это фото здесь, и как к нему относиться. Удивительным способом цыганка добилась, чего хотела: она действительно оказалась в ряду со св. Николаем. Только он со стороны Света, а она со стороны тьмы. Но подробности для цыганки были не важны.
Позже, прогуливаясь по городку и размышляя о поведении вдовы барона, я сообразил, что она хотела мне сказать. Каждое поколение язычников использует культурные символы своего века. Язычники считают, что неважно, как выглядит обряд, главное - смысл службы их "богу" должен оставаться прежним. Вероятно, кто-то создает в Серпухове очередную темную "религию" и экспериментирует с куклами, похищением девушек, зашиванием век.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ