Около одиннадцати часов заливисто залаяли сторожевые псы. Послышался лязг оружия, топот ног и пронзительный крик о помощи.
Сохранился единственный документ. Протокол полицейского дознания об убийстве некоего Гаспара де Эспелета. Из протокола следует, что, бросившись на крик, Сервантес и его семейство обнаружили человека, истекающего кровью. В руке он все еще сжимал обнаженную шпагу. Сервантес внес его в дом, послал за цирюльником, кюре. Через сутки раненый умер.
Закон и обычай запрещали вносить умирающего в частный дом. И вот уже вскоре в обиталище Сервантеса появился один из алькальдов города с писцом. Началось утомительное, циничное дознание.
Что же выяснило следствие? Слишком мало по существу дела…
Однако неожиданно чиновники проявили рвение. Вместо того чтобы искать убийцу, они уже на следующий день после смерти Эспелеты сделали неожиданный ход. Основываясь на показаниях соседки Сервантеса, святоши и сплетницы, они обратили свое бдительное око на женщин, живущих в доме Сервантеса. Они посчитали своим первейшим долгом «расследовать свободу, с какой проживают обитающие в этом доме женщины, которые не имеют в столице никаких средств к существованию». Подозрения были подкреплены энергичными действиями: и женщин и Сервантеса подвергли аресту.
Все это оскорбительное для беззащитных людей дело продвигалось к концу едва-едва. Алчность блюстителей закона могла соперничать разве что с их хитроумием.
…А между тем детище Сервантеса шло по Испании. Рассказывают, что когда Филипп III увидел как-то с балкона студента с книгой в руках, который отчаянно хохотал, он сказал: «Этот человек или дурак, или читает «Дон Кихота».
Вся Испания смеялась над приключениями Дон Кихота. Вся Испания потешалась над его погоней за химерами. А писатель тем временем томился в тюрьме. Недруги имели повод посмеяться заодно и над ним — над чудаком, так неосмотрительно поставившим под удар честь семьи. И ради кого? Ради незнакомого идальго, который к тому же все равно умер.
Убийство в Испании XVII века — кого это могло удивить? Здесь смерть считалась лучшим Исходом, чем участие в судебных разбирательствах. Кому и чем помог вечный мечтатель своим вмешательством?..
О жизни Сервантеса на протяжении последующих почти трех лет нам неизвестно совсем ничего. Где жил он и что делал?
Только в 1608 году имя Сервантеса появляется, наконец, в мадридских документах— официальных и деловых. К тому времени Мадрид снова становится столицей. Сервантес поселился здесь на тихой улочке Св. Магдалены. Может быть, теперь он спасается в нелюдном, квартале от почестей или от толп поклонников? Нет, автографы писателя скрепляют главным образом денежные документы.
Документы, документы, документы… И даты — 1608, 1609, 1610. И притом ни одного нового произведения Сервантеса не вышло за все эти и два предшествующих года. Что же все это означает? Не обуяла ли писателя жажда наживы?
Есть и другого рода любопытные факты.
В 1608 году самая младшая сестра Сервантеса, Магдалена, вступила в число терциариев[17] Францисканского ордена, а в 1610 году приняла постриг. За два года до того вступила в тот же орден и третья сестра — Андреа. Приблизительно в то же время среди терциариев Францисканского ордена оказалась жена Сервантеса. Проходит еще два года, и она уже монахиня..
Что это — приступ благочестия? Семейная болезнь или, может быть, традиция? Трудно сказать с достоверностью.
Один из историков испанского быта XVII века, перечисляя причины, побуждавшие женщин уходить в монастырь, называет одну, очень подходящую к данному случаю, — обеднение дворянского рода. Нищета, неустроенность в жизни, видимо, и толкнули семью Сервантеса под сень монастыря.
Все это происходило, когда писатель, казалось, должен был находиться в зените славы. В 1607 и затем в 1611 году его «Дон Кихот» был издан в Брюсселе. А в следующем году вышло третье мадридское издание. В 1610 году книга увидела свет в Милане. В итоге за шесть лет — девять изданий.
От того же 1610 года сохранился еще один небезынтересный документ — завещание жены Сервантеса — Каталины… Она завещала мужу в пожизненное пользование виноградник и клочок земли. Кроме того, кровать и несколько предметов домашнего обихода. Но уже два года спустя, с согласия Сервантеса, в завещание была внесена поправка. И виноградник и клочок земли теперь отходили к брату Каталины — в возмещение взятых у него в разное время сумм. Сервантесу оставалась только кровать да еще кое-что в том же роде.