Тюхе сглотнула, повернулась и соскользнула обратно. Почти обрадовалась, увидев граг, который терпеливо ждал ее у Тайной двери.
Мозг не казался сердитым, но Мозг вообще никогда не сердился.
«Началась процедура эвакуации, – говорилось в сообщении. – Это место скомпрометировано».
Тюхе тяжело дышала: база располагалась в лавовой трубке посередине южного склона горы, и подъем всегда был труднее спуска. На этот раз граг без труда поспевал за ней.
Это было молчаливое путешествие: она пыталась рассказать Мозгу о муравьях, но ИИ сохранял полное радиомолчание, пока они не оказались внутри базы.
– Что ты имеешь в виду под эвакуацией? – требовательно спросила Тюхе.
Она сняла шлем скафандра и вдохнула уютный дрожжевой запах жилого модуля. Ее маленький дом был построен из старого китайского, которые валялись здесь, когда прибыл Мозг. Аккуратные белые цилиндры лежали кучей у главного входа в лавовую трубку. Она всегда думала, что они похожи на клыки в пасти большой змеи.
Основная трубка была частично герметизирована, имела более шестидесяти метров в диаметре и уходила глубоко в гору. Она разделялась на множество рукавов, которые ото и граги укрепили колоннами из реголитового бетона. Она много раз пыталась там играть, но предпочитала Другую Луну. Ото засевали стены бактериями, которые какали кальцием и алюминием и жутко воняли.
Теперь здесь началась суета. Граги зажгли яркий свет и ползали, разбирая оборудование и заправляя криогенные резервуары. На стенах крошечные, мягкие, похожие на морских звезд ото пожирали бактерии.
Мозг не терял времени зря.
«Мы уходим, Тюхе, – сказал Мозг, – собирайся. Обнаруженный тобой зонд знает, что мы здесь. Мы уходим в другое место. Более безопасное. Не волнуйся. У нас подготовлены альтернативные локации. Все будет хорошо».
Тюхе закусила губу. Это была ее вина. Жаль, что у Мозга не было нормального лица. Только собственный модуль в самой холодной и негерметичной части трубы, где его квантовые процессоры могли работать без помех, но он состоял из лазеров, линз, связанных ионов и клеток мозга крысы, увеличенных для подключения к схемам. Ну и как он мог понять, что такое дом Нефритового зайца? Это было несправедливо.
«Но сначала, перед уходом, тебе нужно принять лекарство».
Уход. Она попыталась осмыслить эту идею. Они всегда жили здесь, береглись от космических акул из Великой неправильности. И Тайная дверь была здесь. Если они уйдут, как она найдет дорогу к Другой Луне? И что будет делать без нее Лунный народ?
И она так и не отдала рубин Волшебнику.
Гнев и усталость взяли свое.
– Никуда я не пойду! – закричала она и убежала в спальню. – И не буду принимать глупое лекарство! – Дверная мембрана стянулась у нее за спиной.
Тюхе сняла скафандр, швырнула его в угол и прижалась к Мишке, лежавшему в ее постели. Его лохматый мех под щекой казался теплым, а биение искусственного сердца успокаивало. Она смутно помнила, что мама как-то заставляла его двигаться – на расстоянии, и он гладил ее лапой по волосам, и на круглом экране-лице проявлялись ее черты. Это было очень давно, и она была уверена, что тогда Мишка был крупнее. Но он все еще оставался мягким.
Внезапно он зашевелился. Сердце дернулось от надежды и боли. Но это был всего лишь Мозг.
– Уходи, – сказала она.
«Тюхе, это важно, – настаивал Мозг. – Ты помнишь, что обещала?»
Она покачала головой. В глазах стояли горячие слезы. «Я не буду плакать, я же не Чанъэ», – думала она.
«А теперь?»
Морда медведя исчезла, сменившись мужчиной и женщиной. Мужчина был лыс, его темная кожа блестела, а бледное лицо черноволосой женщины походило на птичье.
«Мама еще красивее Чанъэ», – подумала Тюхе.
– Привет, Тюхе, – сказали они хором и засмеялись.
– Мы Карим и София, – продолжила женщина, – твои мамочка и папочка. Мы надеемся, что ты в порядке. – Она коснулась экрана быстро и легко, как будто слегка подпрыгнула на реголите.
– Но если Мозг показывает тебе этот ролик, – сказал отец Тюхе, – это значит, что случилось что-то плохое и нужно делать то, что говорит Мозг.
– Не сердись на Мозг, – попросила мама. – Он не такой, как мы, он просто планирует и думает. Выполняет то, что ему сказали. А мы сказали ему обеспечить твою безопасность.
– Понимаешь, в Великой неправильности люди вроде нас не могут быть в безопасности, – продолжил папа. – Людей вроде нас с мамой и тебя боялись. Они назвали нас Серыми в честь человека, который нас придумал, и они нам завидовали, потому что мы жили дольше, чем они, и у нас было больше времени, чтобы понять, как все устроено. Людям становится проще, когда они придумывают глупые имена. Мы что, серые?