— Да, верно, — вмешивается пропахший дымом и выпивкой мужик в сине-белой рубахе. — У нас над караваном двое чёрных подрались, один другого распорол, да тот просыпался дракойнами. Все и побёгли хватать. Людями остались только я, да дочка караванщика. Товар весь сгорел…
Мужик продолжает что-то рассказывать, вокруг нашего стола собирается толпа. Перебивают, спорят, клянут Их Величество, драконов и самого Админа. Киваю Жанне и, схватив уже ополовиненную тарелку, незаметно перебираюсь к старику.
Гордо выпрямившись, он сидит в одиночестве за столом и чинно ест прозрачную лапшу под зелёным соусом.
— Можно? — спрашивает Жанна, кивая на стол.
Старик лишь прикрывает раскосые глаза и чуть заметно кивает:
— Друзья, предлагаю насладится едой.
Хорошая мысль. Пока за соседними столами обсуждают бесчинства драконов мы тихо едим.
Наконец, с трапезой покончено. Хозяин приносит нам кружки эля, ставит глиняный чайник с чашкой перед старцем. Тот наполняет чашку парующей жидкостью, вдыхает аромат, прикрывает глаза и неспешно отпивает, будто это и не кипяток вовсе. Распахивает глаза, точно смотрящие на меня.
— Итак, дорогой друг. Многие, ища знаний, приходят ко мне, но мало кто умеет спрашивать. Позвольте же, предваряя излишние вопросы, перейти сразу к ответам. Верно, я — странник и долго путешествую между мирами. Видал их немало, и сей мир, называемый Игра несколько выделяется среди них. Создан он кем-то из вашего мира. Обычно вселенные рождаются из снов и исчезают с пробуждением. Реже — остаются с творцом надолго. Так они удерживаются от исчезновения. Порой, создатель мира способен поделиться им с кем-то посторонним. Однако, сей мир я в разное время находил через двух людей, что были связанны с ним как творцы. Это весьма редкий случай. Нет нет, я не могу сказать, кто они и где живут. Обычно странник улавливает момент, когда миры соприкасаются через грезы разума, и путешествует через эту связь. Занятно и то, что здесь обитает немало разумных существ, потому этот мир самостоятелен и связи с творцами ему не нужны. Хотя, возможно, некоторые творцы сбежали в этот мир. Столь прочные миры, для того обычно и создаются. Правда, чтобы сбежать полностью, покинув родной мир, надо быть не только творцом, но и странником. Нет нет, на компьютерную игру он похож, лишь потому, что у творцов игра занимала немалую часть жизни. Вижу, вас больше волнует побег отсюда. Понимаю, не всем приятно находится в чужих мирах, но увы, здесь я вам не помогу. Даже если вы станете странником, или кто-то из них вам поможет вернуться, то всё равно вы не сможете воспрепятствовать Админу вернуть вас сюда.
Старец замолкает, наливает ещё чай и пьёт. Пока я пытаюсь придумать какой-нибудь вопрос, подходит трактирщик:
— Изволите ещё чего-нибудь?
— Не, надо спешить, а то все эти беженцы ломанутся через границу, и мы встрянем на посту, — отвечаю я.
— Зря беспокоитесь. Народ у нас ко всему привычный, что ему эти драконы? Пошумят пошумят, да и останутся здесь, или даже вернутся домой. Мало кто рискнёт покинуть родину. Да и зачем? Там что, лучше? Поверьте, многие, наверняка, хотели бы и сами стать драконами, или желали бы такой судьбы для своих детей. Только представьте себе, деньги, власть, вечная красота и здоровье. Вы же видели, как дракойны меняют людей! Ужель вас нечто подобное не привлекает?
Я мотаю головой. Нет, конечно, нет, хотя внутри остаётся некое сомнение. Ведь там в реальности, я чего-то такого как раз и желал. Но отчего же здесь это столь противно?
Старец расплачивается с хозяином и уходит. Правду ли говорил этот старик? Не так уж важно, главное, что даже если я вернусь, то Админ всегда сможет меня затащить сюда. Это верно подмечено. Значит нет смысла искать иные пути, значит путь один — на север.
Наши чешуйчатые кони неторопливо ступают по мелким камушкам дороги. На горизонте возвышается клубящаяся стена облаков, за ней скрывается Паблик Юнион. Впереди ползёт караван торговцев. За нами тащатся две телеги усталых и оборванных беженцев. Они перемазаны сажей. Похоже, у них больше ничего не осталось, терять нечего, вот и бредут, ища лучшей жизни. Больше на дороге никого не видать, всёж трактирщик оказался прав.