Понимаю, что это тот самый нищий из Дринктауна, и он тут сидит живой. Меня осеняет догадка. Наклоняюсь касаюсь плеча, но рука уходит в пустоту. Голограмма попрошайки, глядя на это, начинает ещё сильнее хрипеть и рывками дёргаться будто в кашле. До меня медленно доходит — это же смех.
— Какого Админа тебе надо?! — кричу я.
— Привет, о Зверь из пророчества! — велиречиво хрипит попрошайка.
Понимает на меня весёлый взгляд карих глубокого запавших глаз.
— Прости, Зверь, я тут только голограммой могу быть. Сии порядки мне не по душе. Да я тут и ненадолго, скажу пару слов о пророчестве и вернусь в своё горелое небытие.
Попрошайка снова заходится надсадным смехом, сгибается, хлопает себя по груди, выбивая из лохмотьев клубы пыли.
— Лучше, сказал бы, кто спёр Жанну, как мне быть, — тихо ворчу я. Попрошайка, несмотря на кашляющий смех, меня слышит и ухмыляется из под полей шляпы:
— А это не важно, Зверь. Что бы ты не пытался сделать, итог будет один. Чёрная дорога. Нет, это не пророчество. Это тенденция, Зверь. То что, ты придёшь — пророчество. То что ты человек, со зверем внутри, что тебя вывернет — это пророчество. А что, все в этом мире, совершенно все сами пришли к черноте, это тенденция. Ну да, может быть это Создатели так заложили. Всегда проще обвинить кого-то иного: Создателей, людей, эпоху. Когда же ты сам один из них, тех, что виновны, признать это будет трудно. Смекаешь? Ещё труднее будет не повторить ошибку. Сейчас, Зверь, ты не человек, не создатель, а лишь часть пророчества, неизбежности. Но гляди внимательно. Теперь ничего не изменить, однако, рано или поздно что-то начнётся, что-то новое, и тогда надо будет не упустить момент, — попрошайка задумывается на мгновение, глядит на меня и загадочно произносит: — опять.
Он заходится хриплым смехом, будто это смешно. Его голограмма начинает мерцать в такт кашлю и в какой-то момент исчезает рябью квадратиков.
Возможно, что это меня дурит местная система? А к Админу, это уже паранойя. Надо спасти Жанну, или хотя бы узнать, что с ней.
Пытаю свой визон — как добраться до цитадели. Он сообщает, что в паре километров проходит линия воздушного экспресса.
Остановка находится на крыше одного из обычных серых домов-башен. Холл почти как в отеле: те же белые стены, четыре лифта и портрет Тирана, только нет ни стойки, ни голограммы портье. Никаких табличек или символов, даже не ясно — жилой это дом, офис или санаторий для цифрозомби. Уже в лифте, я понимаю, что скорее всего здание наполнено саркофагами, потому жильцам просто незачем куда-то выходить и разницы между домом, офисом и санаторием может и нет вовсе.
Лифт распахивает двери прямо на крыше. Вверху небо, затянутое пеленой серых невзрачных облаков. Внизу, прямо передо мной стоят металлические двухметровые фермы, на них во всю ширь раскинулась плоская посадочная площадка. Выхожу из кабины. Ежусь от прохладного ветра, оглядываюсь. Двери закрываются и лифт бесшумно уползает вниз, оставляя лишь металлический прямоугольник вровень с поверхностью крыши.
Неподалёку виднеется лестница наверх площадки, рядом с ней табличка с мелкими буквами и небольшой ящик под ней. Прикладываю визон к ящику. Изнутри раздаётся тихий писк, на экране визона появляется время прибытия экспресса.
В ожидании транспорта прохаживаюсь по крыше. Во все стороны одна и та же картина — островки плоских серых домов до самого горизонта. Кое-где на крышах видны точно такие же посадочные площадки, иных отличий нет. Только лишь на севере, вздымается в небо чёрный шпиль — Цитадель.
Подхожу к самому краю крыши, гляжу вниз. Там клубится густой туман, зажатый бетоном стен, будто океан, на дне которого когда-то кипела жизнь. Теперь она скрыта под наносами домов, спрессовалась под гнётом этажей, оставив лишь полуживые скелеты в саркофагах-капсулах. А по земле ходят лишь их голограммы-призраки, пышут виртуальным здоровьем, имитируют существование.
Память рисует сцену, что показывал безумный повстанец Лео. Люди выходят из дома, щурятся на солнце, слепо шарят руками. Будто только новорождённые, учатся ходить и смотреть. Может повстанец прав, может надо заставить их, выгнать из саркофагов? Ну да, решить за них, что им лучше? Вспоминаю, как мне в жизни постоянно указывали, как лучше, полезнее. Не-е нафиг, пусть сами.
Моё внимание привлекает гул — к посадочной площадке приближается серый матово-блестящий катер-экспресс, формой такой же как и машина опешников, только длиннее и с рядом окон. Катер снижается и зависает в полуметре над платформой. Дверь отъезжает в сторону, к площадке сползает лесенка.