Лицо палладина стало серее окружающего праха, когда он разглядел лежащего. Найен вытащил из ножен сверкающий меч.
- Сейчас... помогу, - ненависть изуродовала Найена, как неделя в пыточном подвале.
Эльфийка медленно поднялась, вставая между Найеном и ненареченным.
- Прежде тебе придется убить меня.
Меч палладина не думал опускаться.
- Уйди с дороги. Он виновен в смерти моих братьев, и моего отца. И если надо...
- Но в начале выслушай меня! - голос эльфийки был полон высокомерия. Так принцесса перворожденных могла бы разговаривать только со слугой-гоблином, но никак не с сыном магистра палладинов Света. Но все же она говорила именно так.
И Альтаирра начала говорить. Она рассказала о подвиге Магов, что смогли заточить Люцифера. Рассказала о действительно чистой и непорочной девушке, которую всю жизнь готовили к этому моменту. О том, что она стала матерью сына Тьмы, но не смогла убить его. О странствиях матери и ребенка. Рассказала как палладины Света истребили всю деревню, и убили мать ненареченного.
- После этого он должен был мстить каждому палладину и священнику, которого увидит. И поверь мне. У него достаточно сил уничтожить всех служителей Светлого Брата. - Заметив недоверие в глазах Найена, эльфийка показала на выжженное плато. - Это разве не доказательство? Слушай дальше.
Элар начала рассказывать дальше. Как ненареченный странствовал по мирам, ища способ освободить отца. Со слов отца она рассказала о мирах по которым прошли армии пяти демонов. Как сын Люцифера на своей крови поклялся остановить пятерку.
Он рассказала о Грозобое. Демоне, который вполне мог стать шестым. Ради этого он напустил Мор на эльфов, а за освобождения от проклятья потребовал жену короля эльфов.
- ...и мой отец согласился. Моя мать отправилась к Грозобою, - голос Элар чуть дрогнул, - не ведая, что носит меня под сердцем. Грозобою для ритуала нужно было сердце не рожденной эльфийки, пожранное на глазах еще живой матери, которая добровольно пришла к демону.
Найен знал немного магию, и знал ее главное правило. Чем могущественней заклинание, тем больше ограничений и условий. Заклинание с подобным количеством условий, могло бы даровать Грозобою, демону шестого круга, силу падшего ангела, демона круга девятого.
Рассказала эльфийка и о том, как ее мать была спасена. И ненареченный принял ее на свет, даровав ей имя.
- А что случилось с демоном? Этим... как его?.. Грозобоем, - бездумно спросил Найен, все еще варясь в котле своей ненависти.
- Отправился в ад, проклиная миг своего рождения. Сын Тьмы, вырезал ему сердце, его же жреческим ножом. - Элар впервые позволила себе чуть расслабиться. - Теперь кины на, первом круге, его держат на посылках, слугой.
Найен убрал меч. Элар победила, но знай она получше людей, ей очень не понравился бы блеск в глазах Найена. Месть - это блюдо, которое едят холодным.
Эльфийка принялась счищать пепел с тела ненареченного. Ее, выросшую среди лучших магов Туманного леса, ничуть не удивило, что сын Люцифера был одет. Хотя палладин, что-то промямлил насчет того, что в казематы ненареченного бросили голым. Больше всего эльфийку поразила сама одежда.
Черная, сделанная из кожи неизвестного ей животного, она плотно облегала поджарое тело. Все одежду покрывали странные украшения из белого золота. Похожие на руны, но даже эльфы не знали таких.
- Помоги мне. - Элар расстелила свой плащ на земле. - Мы понесем его.
- А выдержит? - с сомнением поглядел на тонкий плащ Найен.
Эльфийка одарила его таким взглядом, что палладин поспешил выполнить указания. Подхватив плащ за углы, они пошли прочь со скорбного пепелища.
Сухая пыль и пепел поднимались в воздух от порывов ветра и шагов идущих. Противным налетом она оседала на губах и коже.
Они шагали по серо-черной пустыне, которая простиралась до горизонта.
Меч Сил ударил страшно. Эльфийка и палладин шли два дня, прежде чем добрались до небольшой рощицы вокруг прозрачного ключа. Первой за два дня.
С жадностью наследная принцесса эльфов и будущий магистр палладинов Света набросились на воду, забыв о приличиях и манерах. Хватая холодную воду горстями, погружая лица в водяное зеркало они пили такую холодную и чудесную воду.
- Надо отнести воды, - вспомнила Элар о ненареченном. За два дня он так и не пошевелился, только ровно дышал, словно спал.
- Я отнесу. - Найен подставил под маленький водопад фляжку. - А ты можешь привести себя в порядок.
Эльфийка с благодарностью посмотрела на палладина, но тот только махнул рукой. Взяв наполненную флягу, молодой палладин пошел к сыну Люцифера.
Эльфийка плескалась возле ключа, тоненько вскрикивая от холодной воды. Найен отложил фляжку и посмотрел на лежащего. Рука сама скользнула к поясу вынимая из ножен осадный нож с длинным лезвием. Раньше он боялся, что придется отвечать перед эльфийкой, а убивать ее не хотелось. Теперь рапира и лук дочери Туманного леса лежат здесь. Он прикончит сына Тьмы и уйдет, забрав оружие. Элар выживет, в этом палладин не сомневался.
Месть - это блюдо, которое едят холодным. Сильная рука замахнулась осадным ножом.
- А вот это зря, щенок!
Я схватил руку с занесенным ножом. Парень стиснул зубы, подавляя крик боли, но нож уже выскользнул из обмякших пальцев. На меня взглянули глаза полные ненависти. Но едва мы встретились взглядом, как парнишка опустил голову. Нет, не от боли или унижения. Он не смог смотреть мне в глаза.
Оттолкнув палладина, я взял фляжку и влил в горло добрую половину содержимого, смывая в горле пыль и сухость долгого пути. Неприятная мыслишка толкнулась в затылок. Ни одно животное не может смотреть человеку в глаза (гипнотизирующие змеи - сказка). Ангелы, демоны, эльфы, гномы и другие народы могут играть в гляделки на равных. Но чей взгляд человек не может выдержать?
III.
- Почтенный Иллиал, а где эт мы?
Маг отряхнул свой дорожный плащ и огляделся.
Огромная пещера со множеством широких и удобных коридоров в человеческий рост освещалась мягким розовым светом из-под потолка. Все камни хранили следы кирок, а на стене виднелся странный знак. Секира со сломанной рукоятью.
- Похоже на твоей родине Тарн. Только я знак колена не знаю.