Попробуйте провести опыт. Выйдите на улицу и спросите у прохожих, какие ассоциации вызывает у них слово «колхозник». Гарантирую, что ответом будет не «зажиточный крестьянин», «хозяин земли», «кормитель». Догадываетесь, что вам ответят? И все же рискните.
В том, кажется, и просчитался М. Горбачев, что не уделил этому социально-психологическому моменту должного внимания. А кроме того, нужно помнить, что он родился и был воспитан отнюдь не в свободной и по-настоящему демократической стране, а в нашем с вами Советском Союзе. Откуда же ему было быть другим? Вспомните хотя бы его пламенную обличительную речь в Вильнюсе после известных событий. Или гробовое молчание на протяжении нескольких дней после жуткой техногенной катастрофы на Чернобыльской АЭС. Как тут было простому человеку, даже в конце XX века остающемуся в плену предрассудков, не поверить Святому Писанию, в котором говорится о звезде полынь (по-украински — чернобыль) как об одной из провозвестниц конца света?
Да, если отрешиться от эмоций и обратиться к голосу разума, то становится понятно, что со своей позиции — позиции правителя самого большого государства в мире — М. Горбачев был прав. Он не виноват в том, в чем его обвиняли и обвиняют. Происходившее во время перестройки было сродни тому, что мы уже видели в начале века, в правление последнего российского самодержца Николая II. События того периода были не столько следствием деятельности царя, сколько результатом копившихся многие десятилетия проблем. Да, нужно согласиться, что СССР был империей, ничем не лучшей, чем дореволюционная российская «тюрьма народов». А как иначе, скажите на милость, он мог существовать? Большевики хоть и провозгласили построение самого справедливого в истории человечества общественного строя, но ведь наглядного примера перед собой не имели. «Государство» Платона? Чушь, выдумки древних. Так уж устроен человек, что может создавать лишь по заданному шаблону. И таким «шаблоном» в строительстве нового государства для большевиков была Российская Империя. От этого никуда нельзя было деться.
Огромная страна с неисчислимыми природными и человеческими ресурсами давно жила в долг. Но при Брежневе и его преемниках эта информация была государственной тайной за семью печатями. М. Горбачев первым во всеуслышание заявил, что не только мы, но уже и наши дети и внуки живем в долг. Вот почему его успехи во внешней политике не компенсируют тех грехов, что приписывались и приписываются ему до сих пор в области внутренней политики. Соглашения с американцами по вопросам разоружения и вывод войск (из Восточной Европы и Монголии, а затем и из Афганистана) встретили одобрение на Западе. М. Горбачев заявил, что сэкономленные на этом средства пойдут на развитие легкой промышленности и производство товаров народного потребления. Но о каких товарах могла идти речь, если страна за семьдесят лет существования привыкла работать лишь на вооружение? Консерваторы до сих пор не могут простить первому и последнему президенту СССР его деяний. Они обвиняют его в том, что своими действиями он вызвал цепную реакцию распада, перемен в соцстранах Восточной и Центральной Европы. Но мне кажется, что совесть М. Горбачева чиста. Повторюсь, но скажу, что те проблемы, которые обрушились на нашу страну и страны так называемого соцлагеря, копились многие годы. С Горбачевым или без него, но они все равно проявились бы. Оппоненты и критики М. Горбачева словно бы позабыли о том, что тот же соцлагерь удерживался только танками и ракетами. Они не желают слышать голоса разума, который твердит на разных языках и разными словами, но одну и ту же истину: «Насильно мил не будешь». И это приложимо не только к немцам, чехам, словакам или полякам, но также и к народам Прибалтики, Средней Азии или того же Кавказа. Отцы-основатели СССР мало заботились о разумном устройстве государства. Это и понятно. Для них главное было удержать власть. Любыми средствами, любой ценой. Как в сказке А. Гайдара про Мальчиша-Кибальчиша: «Нам бы день продержаться да ночь простоять». Вот и продержались, и выстояли. Теперь же жалкое существование стариков, ветеранов войны, воинов-освободителей вменяют в вину именно Горбачеву. Знаете, мне это напоминает сюжет классической картины одного русского художника XIX века, где изображено бескрайнее хлебное поле, через которое бредет нищий оборванный мужичок. «Русская власть традиционно не считается с законом» — вот истина.