Угроза собственному существованию заставила кооператоров свернуть свою деятельность. «С угасанием кооперативного движения в стране стали создаваться акционерные организации: банки, биржи, торговые дома, производственные предприятия, — пишет тот же автор. — Многие акционерные предприятия создавались на партийные или государственные деньги, но их учредителями считались конкретные номенклатурные подразделения: министерства, облпотребсоюзы, учебные и научно-исследовательские институты и даже… коммерческие депутатские центры… В подавляющем большинстве председателями и членами акционерных банков и бирж стали номенклатурные работники или их дети. Так, основатель первой акционерной биржи (Российской товарно-сырьевой, открывшейся 2 апреля 1989 г.) К. Н. Боровой — сын известной работницы партаппарата. Главный эксперт этой биржи Ирина Хакамада — дочь влиятельного деятеля японского коммунистического движения, эмигрировавшего в СССР по политическим мотивам. Председатель правления Камской универсальной биржи Ю. Темный — бывший заместитель председателя горисполкома Набережных Челнов. Председатель правления Интербанка (Москва) А. В. Молчанов — бывший член МГК ВЛКСМ. Можно до бесконечности продолжать этот список».
Много слухов и кривотолков ходило в свое время о том, куда подевались деньги партии. Этой животрепещущей, по сей день остающейся сенсационной теме посвящены тысячи строк на страницах газет, журналов и книг. Она обросла массой легенд и мифов, стала главной сюжетной пружиной в нескольких отечественных и зарубежных художественных картинах.
Я тоже затрагивала эту проблему в своей книге «Кремлевское золото». Свои размышления я закончила тогда такими словами: «Воздвигнув однопартийную идеологическую систему на территории нашей страны и проникнув во все сферы жизнедеятельности нашего общества, партия долгое время распоряжалась нашими средствами. Получается, что собственными усилиями она сама же и загнала себя в угол. И это проявилось, когда пришлось расставить все точки над «і». Если принимать во внимание такой ход мыслей, то нельзя считать капитал КПСС достоянием одной лишь КПСС».
Спустя год после написания книги я снова готова подписаться под этими словами. Теперь хочу лишь немного сказать о том, о чем вскользь упомянула в главе «Открытые кабинеты» в книге «Преступления за Кремлевской стеной».
Многие тайны партийных денег еще не стали достоянием российской общественности. Некоторые из них продолжают беречь как зеницу ока в старых архивах. Некоторые — унесли с собой реальные участники тех событий, причастные к так называемому «партийному золоту».
Один из них — Н. Е. Кручина, бывший член ЦК и бывший управляющий делами ЦК, покончивший жизнь самоубийством после провала ГКЧП. В его ведомстве не было людей, которые знали, как жить и вести свои дела по-новому. Потому-то и пришлось привлечь специалистов из всесильного КГБ. Офицеры внешней разведки если и не отлично, то, во всяком случае, хорошо разбирались в тонкостях тех принципов, по которым действовала западная экономика. В обязанности новых подчиненных Н. Е. Кручины входила координация экономической деятельности хозяйственных структур партии в изменившихся условиях. Говоря по-простому, им нужно было научить партию быстро делать большие деньги и надежно их прятать.
Уроки пошли впрок: партия стремительно обезличивала свои миллиарды при посредстве специально создаваемых фондов, предприятий и банков, кодировала загрансчета, создавала институт «доверенных лиц» — карманных миллионеров при ЦК КПСС. Все эти мероприятия должны были обеспечить стабильный финансовый доход (и главное — анонимный!) в самых экстремальных условиях. Законность обращения партийных денег санкционировали сам первый и последний президент СССР и управделами ЦК Н. Е. Кручина. Именно их подписи стояли под специальным документом. Предполагалось обратить эти деньги в акции и прочие ценные бумаги ведущих зарубежных фирм с целью получения стабильного дохода в условиях неизбежно надвигающейся инфляции. Деньги можно было без проблем не только нарастить за счет депозитов, но и конвертировать в случае необходимости в твердую валюту.