До поры до времени фавориту все сходило с рук, поскольку при нем Московское государство достигло определенных внешнеполитических успехов. Но вскоре боярство, желая избавиться от него, нашло единственный способ: Елена была отравлена, Телепнева бросили в тюрьму, где он и умер голодной смертью, подобно многим своим жертвам, а властью в Москве завладели князья Шуйские. Тогда же был низложен и митрополит Даниил, который из стремления угодить царице закрывал глаза на преступления ее любимца. Его место занял троицкий игумен Иоасаф.
Начало кровавым переворотам было положено. В 1540 году при содействии нового митрополита глава московской правительства Иван Шуйский был низвержен и вместо него поставлен его враг, боярин князь Иван Бельский. Его правление обещало много хорошего. Ведь Бельский не ставил свои корыстные интересы выше государственных. Более того, он наконец освободил из заточения племянника покойного государя Владимира Андреевича с матерью и многих других, попавших в тюрьму при Телепневе.
Своих противников Шуйских он также не стал преследовать, за что вскоре поплатился. 3 января 1542 года князь Иван Шуйский, устроив заговор, при содействии преданных ему бояр схватил Бельского и приказал его задушить. Изменник-митрополит был тотчас низвержен, а на его место возведен новгородский архиепископ Макарий. Но и этот священник не отличался преданностью новым хозяевам. Когда князь Иван из-за болезни передал правление своим родственникам, Макарий стал на сторону Юрия и Михаила Глинских, чем способствовал успешному захвату власти.
До самого момента коронации в начале 1547 года Иван Грозный находился под опекой своих дядей. Несомненно, смутные события, происходившие в государстве, не могли не повлиять на будущего царя. Однако более значительную лепту в его «духовное» развитие вносили Глинские, своей жестокостью не отличавшиеся от Телепнева или Шуйских. Так, по их наущению отрок Иван приказал схватить Андрея Шуйского и отдать его на растерзание своим псам.
«В младенчестве с ним как будто умышленно поступали так, чтобы образовать из него необузданного тирана, — пишет Костомаров. — С молоком кормилицы всосал он мысль, что он рожден существом высшим, что со временем он будет самодержавным государем, что могущественнее его нет никого на свете, и в то же время его постоянно заставляли чувствовать свое настоящее бессилие и унижение».
Никто не пресекал дурные наклонности Грозного, когда тот был еще юношей. Забавы ради он любил бросать с крыльца или крыши животных и не без наслаждения наблюдал за их мучениями. Избрав себе в приятели сверстников из знатных семейств, он вместе с ними пьянствовал и развлекался быстрой ездой верхом по городу. Случалось, под копыта лошадей попадали люди, и это нисколько не смущало будущего московского правителя. Опекуны его хвалили: «Вот будет храбрый и мужественный царь!»
В этом смысле он оправдывал все ожидания родственников-опекунов. Подчиняясь сиюминутному расположению духа он то возлагал опалы на сановников, то прощал их за вольности. Однажды, когда он выехал на охоту, к нему явились пятьдесят новгородских Пищальников с жалобой на притеснявших их наместников. Государя-отрока взяла досада. За то, что просители прервали его развлечения, он приказал своим дворянам прогнать их. Те не собирались уходить, не получив никакого ответа. Между ними и людьми Грозного завязалась драка, несколько человек полегло на месте. Иван, разозлившись, приказал установить, кто научил Пищальников такому неповиновению. Поручение было возложено на дьяка Василия Захарова, сторонника Глинских. Он обвинил в подстрекательстве князей Кубенского и двух Воронцовых. Федор Воронцов был любимцем Ивана, но и это не спасло его: всем троим отрубили головы.
Иван Васильевич непременно желал венчаться царским венцом. 16 января 1547 года он короновался в Успенском соборе. С этого момента он стал полноправным самодержцем Московской Руси.
Уже за первым государственным делом молодого правителя скрывается заложенный глубоко в подсознании страх, что он может лишиться власти. Василий Иванович долго был бесплоден, и на протяжении едва ли не всего его царствования стоял вопрос о наследнике престола. В начале 1547 года по высочайшему повелению были собраны со всего государства девицы с тем, чтобы Грозный выбрал невесту из их числа. Его первой женой стала Анастасия, дочь окольничего Романа Юрьевича Захарьина, одного из предков дома Романовых. Венчалась царственная чета 3 февраля того же года.