– Что? Не похожа? – безошибочно угадал его мысли пацан. – Погоди, вот за черту сунешься, и сразу поверишь.
– За какую черту?
– Во-о-н за ту. Серый камешек без пыли видишь? Как раз посередине прохода, шагах в тридцати от тебя? Встань на него и попробуй удержаться хотя бы три удара сердца. Только дальше не ходи – зашибет, даже пикнуть не успеешь.
Таррэн, все еще сомневаясь, настороженно приблизился и прислушался к мудрому сердцу: оно непривычно молчало. То ли не знало ответа на его трудный вопрос, то ли, наоборот, знало, да боялось признаться. Но тревоги или опасности он совершенно не ощущал, а потому, немного поколебавшись и покосившись на вяло ползущие наверху человеческие точки, все же решился: осторожно и медленно поставил на камень одну ногу. Ну, для начала. Затем подождал. Подумал, честно ожидая чего угодно: от свирепого порыва ветра в лицо до землетрясения и сизых молний с небес. Уже даже напрягся в ожидании неприятностей, подобрался, как зверь перед прыжком, но… ничего не произошло.
Эльф незаметно перевел дух и, всей кожей чувствуя на себе оценивающий взгляд Белика, еще осторожнее наступил на камень второй ногой. Медленно выпрямился, поднял глаза, тихонько вздохнул, неожиданно понимая, что мальчишка все-таки ошибся… и вдруг со всего маха получил такой заряд силы в лоб, что буквально отлетел назад. Невидимая магическая преграда, которую предательница-душа до сих пор упорно не желала замечать, отшвырнула его прочь, как нашкодившего котенка. Перед глазами мигом все поплыло, во рту поселился отвратительный привкус крови, в ушах неистово зазвенело, а из тела словно вынули все кости. Таррэн вздрогнул, тихо охнул и невесомой пушинкой взмыл в воздух, едва не вмазавшись спиной в гранитную стену.
В последний момент его перехватила неведомая сила, не позволив мешком свалиться в пыль, крепко обхватила поперек груди, больно сдавив ребра, а затем довольно бережно уложила на твердое. На шею дыхнуло крепким жаром, как из печки, и сразу стало как-то тепло и уютно, словно под защитой родного Леса.
– Теперь убедился? – невозмутимо осведомился Белик, не вставая со своего места. – Траш, перестань его мусолить, он уже пришел в себя.
Хмера, ловко поймавшая ошеломленного эльфа прямо в полете, неопределенно заворчала, заглянула в посветлевшие зеленые глаза и, убедившись, что Темный действительно очнулся, серой молнией скользнула обратно, небрежно выплюнув по пути его нелегкую тушку.
– Что это было? – ошарашено выдохнул Таррэн, приняв вертикальное положение и машинально стирая влажные разводы с куртки. Сразу встать не решился – не хотелось позориться второй раз. Поэтому он подождал, пока перестанет кружиться голова, очень осторожно сел, после чего с недостойной истинного Перворожденного аккуратностью вернулся к лестнице.
Белик встретил его насмешливым взглядом.
– Думаешь, ты один такой умный? Тут в свое время столько магов и шаманов перебывало… даже орки совались, пока не получили по рылам… гномы опять же, люди… но те, кто ставил эту завесу, поработали на славу: пока носом в нее не ткнешься, вовек не заметишь. А если переступишь по незнанию, не подняв щиты, может и мозги выжечь. Здорово, да? Сколько веков прошло, а все как новая! Кстати, если надумаешь верхами пройти или попытаешься полетать, аки орлик белокрылый, учти: над всей Тропой висит заклятие остановленного времени, накрывает его здоровенным колпаком и полностью отсекает этот участок от остального мира. Со всех сторон. Если попадешься, то влипнешь, как муха в янтарь, и будешь заживо гнить внутри, пока вниз не ссыплются только мелкие пылинки. Пройти можно только понизу, да и то, с трудом. Мы в свое время здорово помучились, прежде чем добрались до той стороны, а потом еще долго ожоги лечили, не смотря на всю свою устойчивость к магии и расчудесный Трашев «нектар». Так что тебе сильно повезло, ушастый: шагнул бы чуть дальше, и все. Пришлось бы нам собирать тебя по частям, на гербарий.
– Что ж ты сразу не сказал? – мрачно покосился эльф, справедливо подозревая очередную подставу.
– Зачем? Ты у нас послушный, за границу не переступал, ни в чем не перечил и поперек не лез. Я потому и не тревожился, а Траш просто попросил тебя поймать, чтобы не расшибся зазря о скалы. Зато теперь ты хорошо знаешь, зачем и для чего я на время перехода буду требовать от вас отказаться от боевой магии. Тут хоть один разок колдани, и накроет всех медным тазом.
Таррэн скептически поднял красивую бровь.
– И все? Это – единственная причина?
– Ну-у… не совсем, – слегка смутившись, признался Белик. – Еще я увидел твой потенциал, что было очень познавательно и весьма полезно. Особенно для Элиара, который все никак не может рот закрыть. Того и гляди, свалится нам на головы: силушка-то у тебя, похоже, ого-го.
Эльф гневно вскинулся, но наткнулся на насмешливые изумрудно зеленые глаза и на мгновение замер. Торк! До чего же они яркие! Будто насквозь душу прожигают!
– Сволочь ты малолетняя, – вздохнул он, внезапно разжимая кулаки: спорить и что-то доказывать сил у него просто не осталось. – Язва, каких еще свет не видывал. Мерзавец и наглец, рядом с которым любой Перворожденный покажется белой пушистой овечкой.
– М-м-м… спасибо, я стараюсь.
– Сам удивляюсь: и почему до сих пор тебя не прибил?
– Нравлюсь я тебе, – вдруг лицемерно вздохнул этот мелкий наглец, невинно хлопнув длинными ресницами. – Признай очевидное: очень нравлюсь. Настолько, что даже…
– Я не интересуюсь мальчиками, – сухо оборвал его эльф, нехорошо поджав губы.
– Да? Какая жалость! Я бы потом такую байку распустил… разумеется, я ее и так распущу… случайно, просто обмолвлюсь ненароком. Всего пара словечек, но народ у нас на Заставах догадливый… только намекни. Знаешь, как им понравится?! Особенно, если для этого будут все основания!
– Бели-и-ик! – угрожающе прорычал Таррэн, чувствуя, что его бесконечное терпение начинает подходить к концу.
Мальчишка гнусно хихикнул.
– Да ладно, чего скрывать-то? Думаешь, я не вижу? Ишь, как взвился! Как говорит Ирбис: если бы не было никаких оснований…
– Белик!! Еще одно слово, и ты пожалеешь! – зло выдохнул эльф, хищно сузив глаза и буквально воткнув горящий взгляд в отвратительно веселую физиономию: та прямо расцвела от неземного удовольствия и предвкушения очередной подлой подставы. Особенно тогда, когда Траш приподняла страшноватую морду и предупреждающе рыкнула: не тронь! Похоже, ему ужасно нравилось доводить лю… в смысле, эльфов до исступления и тихого бешенства. Наглец!! А ведь сделает, – неожиданно понял эльф. – Брякнет этак небрежно, подмигнет зеленым глазом, а потом еще и улыбнется так многозначительно, что даже молча на всю Заставу опустит. Никаких намеков не потребуется. И тогда ничего и никому уже не докажешь.
Он тихо зарычал, но потом опасно сузил зеленые глаза.
Ах, вот ты как заговорил? Снова хочешь нарваться? Или считаешь, не найдется на тебя управы? За спиной подруги решил укрыться? Думаешь, я не отыщу способа, чтобы достойно ответить?! Глупый, наивный, человеческий детеныш…
– Чего вы опять не поделили? – хмуро поинтересовался Урантар, спрыгнув с предпоследней ступеньки и с подозрением воззрившись на возмущенно фыркнувшего Таррэна.
– Ничего, – безмятежно отозвался племянник, старательно изучая безупречно синее небо. – Просто разговорились о вкусах на противоположный пол, но малость не сошлись во мнениях. Правда, ушастый?
– Конечно, малыш, – вдруг преувеличенно ласково отозвался эльф. – Ты совершенно прав.
– Не смей называть меня малышом!! – немедленно взвился Белик, и Темный коварно улыбнулся. Той обольстительной улыбкой, что больше походила на злорадный оскал
– Почему? Раньше тебе всегда нравилось.
У Урантара глаза буквально полезли на лоб: как-как он назвал?!! Я не ослышался? МАЛЫШОМ?!!! Нашего Белика?!!! И что значит это намекающее «раньше»?!!! Когда он успел?!!.. Невозмутимый Страж так и застыл на месте соляным столбом, переводя непонимающий, полный недоверия и робкой надежды взгляд с одного лица на другое. Интересно, кто из этих двоих вдруг сошел с ума? Может быть, я?