Губастый оглядел расположившееся поодаль от быка стадо, пять порезанных овец, две коровы с выгрызенным ливером. Остальные жевали траву по кромке поля, будто ничего не видели.
Губастый шарахнулся в сторону и, извилисто петляя, побежал в деревню.
***
Мотя опрокинулся, растянулся на животе, лапы в стороны, приник к земле, будто прильнул в облипку к Марвухе. В лохматой голове отобразилось поле, где каждая травинка встала дыбом от ужаса, а потом всё исчезло, будто ничего и не было, кроме чёрной пустоты.
Вася и Серая, не дождавшись Губастого, вышли навстречу и обнаружили Мотю по пресному, будоражащему запаху, который пропитал всё вокруг. Волны вражды, холод тревоги и запах могильной земли привели их сюда. В истоптанное, запятнанное ещё не застывшей кровью место.
Серая и Вася, хотя и были в человечьем обличье, но обратили к небу лица и завыли горько и страшно.
Над лесом невыносимо красным горело солнце.
***
Солнечная волчица.
Казалось, волки, получив свои жертвы, успокоились, и на годы установился справедливый порядок в отношениях псовых и волчьих оборотней.
Среди псов ходила легенда о слепой солнечной волчице, что обустроила волчью стаю не по звериным законам… И носила эта волчица на груди оберег — нацарапанное на дощечке солнце с распахнутыми глазами.
Но век добрых оборотней не долог. И что будет, когда солнечная волчица ослабеет?
Никому не дано знать.