— Копию мне на стол. Я тоже его просмотрю.
— Хорошо.
Рику уже не требовался ее ответ: отдав распоряжение, он притянул к себе протокол вскрытия. Но Таше показалось, что капитан даже не попытался вникнуть в него: держа перед собой листы, он застывшим взглядом уставился на ровные строчки, думая явно о чем-то другом. Девушка вернулась за свой стол, устало положив голову на скрещенные руки и иногда подглядывая на Рика. За десять минут он так и не перевернул первой страницы. Увиденное сегодня повлияло не только на Ташу.
Неделя после третьего убийства выдалась чрезвычайно нервной и суматошной. Оборотни настояли на том, чтобы присоединиться к расследованию: оставшийся неженатым вдовцом, жених последней жертвы поднял своих сородичей, и теперь капитану Ирлину приходилось отбиваться и от начальства свыше, и от хвостатых помощников, к тому же нужно было вести параллельно текущие дела в Управлении, которые никто не отменял. Он все время находился на грани срыва — и по вечерам срывался, отыгрываясь на помощнице и гоняя ее вечерами по спортзалу. Таше волком выть хотелось от усталости, бесконечных поручений и придирок. Вот просто отрастить себе хвост — и присоединиться к скорбному вою оборотней, три ночи не дававшему уснуть всей столице. После их концерта задействованы оказались все службы, которые хоть как-то могли помочь, хоть чем-то. Официальное представительство Фаркасской Автономии живо интересовалось успехами в расследовании и, не получая удовлетворительных ответов, давило на Управление. Злость и раздражение в той или иной мере охватывали всех работников, даже мирные провидцы поддались всеобщему настроению. Прогнозистам и психиатрам приходилось особенно тяжело: от них требовали предугадать действия маньяка, покусившегося на жизни нерожденных оборотней.
Почему это дело вызвало у хвостатых такой болезненный отклик, они объяснять отказались, но за каждым шагом делорской стражи следили очень внимательно. К целителям, не сумевшим предоставить страже алиби хотя бы на одну из тех трех кошмарных ночей, по требованию волков были приставлены наблюдатели. Но допросы и слежка ничего не давали, а время следующего убийства неумолимо приближалось. Торрел предположил — и, в принципе, он был уверен в правильности своих догадок, — что Палач снова выйдет «избавлять мир от скверны», что поднятая стражей и оборотнями суматоха по его поимке не только не напугает маньяка — подхлестнет даже. Что ему важно будет доказать самому себе правильность возложенной на себя миссии: не только казнить запятнанную связью с оборотнем девушку, но и обвести вокруг пальца тех, кто их защищает. Не человечество защищает, а по какой-то причине именно их, полузверей. И объявится маньяк в ближайшие неделю-полторы, ибо между предыдущими преступлениями разница как раз составляла пятнадцать-двадцать дней.
Просвета в этом бесконечном мраке не предвиделось.
Таша с Риком как раз возвращались в Управление после очередной головомоечной аудиенции у начальства, когда от серого приземистого здания начали отъезжать кварты с отрядом стражников. Тормознув последний, предназначенный для возможных задержанных кварто-вэй, капитан Ирлин поинтересовался:
— В чем дело?
— Массовая драка с применением стихийной магии, — отрапортовал водитель, склонив голову в приветствии.
— Замечательно, — предвкушающе осклабился Рик, озадачив своей реакцией Ташу. Она в этом ничего замечательного не видела. Пожав плечами, девушка развернулась, чтобы подняться по ступенькам в Управление, как вдруг Рик поймал ее за рукав и затолкал в кварт, забравшись следом. Одним взглядом заткнув собиравшуюся возмутиться видящую, снова обратился к водителю: — Поехали. В чем суть вызова?
— Детки аристократов в очередной раз что-то не поделили и решили выяснить отношения таким оригинальным способом, — презрительно фыркнул страж, набирая скорость и нагоняя уехавшие вперед кварты. — Полком пока ничего и не ясно: вызов пришел от перепуганных слуг, у которых на глазах стали рушиться стены и ломаться мебель. Понятно только, что вчера была знатная пирушка, а сегодня по ее итогам ребята устроили разборки по-взрослому.
— Негусто… Значит, на месте разберемся, — легкомысленно, с явной жаждой нарваться на неприятности, отозвался Рик, расслабленно откинувшись на сиденье.
— Эй, а я-то тут причем? — воспользовалась моментом Таша. Она не понимала мотивов Деррика, явно воспрянувшего духом после слов водителя, но вполне могла принять чужие чудачества. Если ее в это не втягивали.
— Посмотришь на работу оперативников в деле. Полезно будет.
— Я бы как-нибудь и без этого прожила, — буркнула девушка, не впечатленная перспективой.
— Тебе не всегда работу будут приносить на чистеньких листочках, — пренебрежительно отмахнулся Деррик. — Ситуации разные бывают, так что смотри и привыкай.
Насчет работы на чистеньких листочках Таша могла бы с ним поспорить — одни визиты в морг чего стоили, — но это было бы бесполезно: Рик если и понимает, что не прав, все равно стоит на своем. Упрямый баран.
— А у тебя какой интерес в этом? Стражи справятся и сами, без тебя, а в Управлении куча работы, — видящая кивнула на плотно набитую бумагами папку, небрежно брошенную на соседнее сиденье.
Капитан одарил помощницу этой своей жуткой улыбкой, из-за которой от него хотелось держаться подальше, и признался:
— Мне надоели тренировочные бои в спортзале. Хочу размяться по-настоящему. — Изумленная Таша воззрилась на него как на монстра. Они ловят какого-то маньяка? Вот же он, сидит напротив нее! — Вот только не надо так смотреть, — поморщился Рик. — Я не собираюсь избивать подростков. Мне просто нужно выплеснуть энергию. Массовая драка с применением стихийной магии для этого подходит как нельзя лучше.
— Не избивать. Драться. Понятно, — покивала головой Таша, отворачиваясь к окну и не желая смотреть на своего капитана.
— Даже не собираюсь тебя ни в чем разубеждать: на месте сама увидишь, что к чему. — И, чуть повернув голову к водителю, он тише заметил: — Сразу видно человека, получившего мирную специальность и живущего в тепличных условиях. Она просто не представляет, куда мы сейчас едем.
Страж за рулем согласно хохотнул, полностью разделяя настроение своего капитана. А видящая искренне не понимала, что забавного они находят в превышении полномочий. В безгрешность капитана Ирлина Таша, конечно, не верила — успела за четыре месяца наслушаться о нем всякого разного, — но чтобы так предвкушать чье-то избиение… Еще и спишет наверняка на «оказание сопротивления при задержании»… Как неделю назад можно было подумать, что в нем есть что-то человечное?
Крики и грохот слышались далеко за пределами нужного им дома. До особняка оставалось проехать еще около квартала по прямой, когда стало понятно: конфликт к их появлению не только не утих, но и, кажется, разгорелся сильнее. Со стихийниками Таша за время обучения пересекалась редко; такие знакомства, скорее, были по части Лианы: ожоги и обморожения та могла лечить, не просыпаясь — благодаря этим магам, практика у целителей в этом направлении была обширная. Сейчас же видящая воочию могла наблюдать все прелести уже практически неуправляемых стихий. Глядя на повисшую над кварталом тяжелую тучу, готовую вот-вот обрушиться ливнем на головы державшихся на почтительном расстоянии зевак, Таша поняла, что, чтобы добраться до студентов, захваченных эмоциями и собственными возможностями, придется приложить немало сил.
Приближаться к дому не хотелось. Казалось, из-за наполнявшей его энергии он вот-вот развалится. Таша, едва кварт остановился, вцепилась в сиденье обеими руками и замотала головой:
— Я туда не пойду!
— Мне вытащить тебя из машины и закинуть на плечо? — сумрачно поинтересовался Деррик, покосившись на стражей, ждущих от него команды к началу действий.
— Вы это, конечно, можете, — ничуть не сомневаясь, кивнула видящая под смешок их водителя, спрыгнувшего на землю, но еще не успевшего захлопнуть дверцу — и потому слышавшего «предложение» Рика. — Капитану Ирлину никакие сплетни не страшны, это ясно. Неясно только, я вам там зачем. Защищаться все равно не умею. А кто-то, кажется, поразмяться хотел. Сумеете, со мной-то за спиной?