— Я пойду собирать вещи?
— Конечно. Сообщи Сайросу, что скоро будешь у него. Я пойду, молодежь потревожу.
На этот раз я зашел в дом шумно.
— Нават, Мила, вы где?
— Сейчас, уже идем, — раздалось из их комнаты. Я прошел на кухню за стол. Пусть соберутся.
— Серый привет, — кинулся обниматься Нават. Следом за ним подоспела Мила.
— Задушите меня совсем. Ну ладно, хватит уже. Я тоже рад вас видеть.
— Ты к нам надолго? — спрашивает Мила.
— Нет. Как только вы вещи соберете, отправитесь домой. Могу хоть сейчас. Звоните своим отцам. Извини мила, что не могла звонить раньше, но так сложились обстоятельства. Номер твоего отца уже в твоей болталке. Скажи, что ты появишься в том месте, где отца Вальена стукнули по голове.
Заложники кинулись по своим комнатам звонить родителям. Я же отправился посмотреть на Унину. С девушкой дела обстояли не лучшим образом. Более года в магическом сне. Подпитка организма магией. Тело сильно исхудало. Шрамы зарубцевались, но все еще были заметны. Не знаю, на какой несчастный случай можно это списать. Ей нужно проснуться и нормально питаться. На каждый шрам вешаю по заклинанию. Теперь при нормальном питании, за недели три должны полностью пропасть. Стереть воспоминания было для меня не сложно. У нее должен быть провал в этом месте. Дальнейшее зависит от семьи. Чтобы только никто не проговорился. Пора звонить барону. Ответил он сразу:
— Слушаю.
— Это Серый вас беспокоит. Как и обещал, хочу вернуть вам дочь.
— Я могу с ней поговорить?
— Господин Сурделмак, ваша дочь пока спит. Я не видел ее больше года. Все немного хуже, чем я предполагал. Только не пугайтесь. Просто пока она находилась в магическом сне, организм сильно истощал. Шрамы на теле не исчезли.
— Вы не хотите ее вернуть? — с подозрением спросил барон.
— Наоборот. Ей просто необходимо быть дома. Я тут подумал, что неплохо сделать так, чтобы она не увидела свое тело. Нужно недели три. Заклинания уже работают, но ее нужно разбудить и переводить на обычную пищу. Я советую завязать ей глаза повязкой. Скажите, что пострадали глаза. Привяжите руки, чтобы она не нащупала шрамы. Тело можете забинтовать, на заживление это не повлияет. Маги ей не нужны пока, это в плане заживления. Остальное на ваше усмотрение. Сообщите, когда будете в условленном месте. Я переправлю вам дочь. Осмотрите ее. Подумайте, как лучше поступить, затем свяжетесь со мной. Я разбужу ее. Легенду, что произошло и где ее долго лечили, придумайте сами.
— Я скоро буду на месте. Я позвоню, — барон прервал разговор. Думаю, он до последнего не верит, что дочь вернут. Слишком уж жуткие страсти я ему рассказываю.
В комнате появились задумчивые Мила с Наватом.
— Серый, тут такое дело, — стал мяться Нават.
— Понимаю, свадьба. Причем как можно скорее, пока не поздно.
— Откуда, — Нават подозрительно смотрит на Милу.
— Я ничего не говорила, — заявляет ему девушка. — Почему свадьбу быстрее? — это уже вопрос ко мне.
— Ты беременна.
— Как? — Мила краснеет.
— Чего стесняться, дело житейское. Если провернуть все быстро никто не поймет.
— Благословление родителей получить надо, — сказала мила.
— Раньше нужно было. Теперь-то хочешь, ни хочешь, благословят. Если упрутся, звоните — помогу.
— Спасибо, — девушка повисла у меня на шее. Нават тоже сиял, как начищенный самовар.
— Ну что голубки, готовы по домам отправляться?
Молодые были готовы. Напоследок, уже не скрываясь, крепко поцеловались, затем я отправил их порталом по домам. Еще через полчаса на связь вышел барон Сурделмак.
— Я на месте.
— Только не пугайтесь. Все будет хорошо. Принимайте вашу дочь.
Унина была перенесена прямо в постель. Это мы с бароном уже оговаривали. Теперь ему потребуется время, чтобы прийти в себя и подготовиться. У меня остался неотправленным лишь Сурдоур. Он собирался дольше всех. Я смотрел на его метания между книгами, пока мне это не надоело.
— Сурдоур, забирай все. Просто вали книги в кучу. Я прям так и перенесу. На месте разложишь.
Дело пошло быстрее. По тематическим полкам складывалась стопка, которую я переносил. Провозились часа два, пока маг успокоился. Сообщив, что теперь вроде все, я его отправил в пустошь. Пусть вливается в коллектив на месте. Мне предстоял полет в Заречье. Начать придется с лагеря каторжников. Только на улице глубокая ночь. Решаю заночевать в доме.
Спал без сновидений. Зоя как обычно не пришла, хотя просьбу вельвам передали. Чем дольше тянут, тем хуже для них самих. Я себя прекрасно чувствую без всяких изменений. Могу даже ничего не делать, просто наслаждаться жизнью.
Утром лечу к реке. Делаю несколько облетов территории лагеря. Здесь ничего не изменилось. Вид сверху несколько непривычен, но мне все знакомо. Недолго думая, сажусь у здания администрации. Монахи должны быть внутри. Невидимость не снимаю. Тихонько пробираюсь внутрь. Проверяю несколько помещений, все не то. Бродил минут пятнадцать, пока не нашел их комнату. Оба оказались на месте. Жизнь здесь не сахар. Можно от скуки помереть. Монахи развлекались распитием вина. Собственно выбор у них не богатый.
— Равняйсь, смирно! Кто допустил распитие вина в рабочее время! — рявкнул я, снимая невидимость. Монахи аж подскочили от неожиданности. Причем оба облились вином.
— А, что? Мы тут, — наперебой залопотали святоши.
— Отставить. Доложить по уставу.
— Какому уставу? — нашелся наконец один из них.
— Устав ордена надзирающих. Разве он поощряет распитие вина?
— Нет, но по праздникам… Кто ты вообще такой? — насторожились монахи.
— Инспектор. Лурин прислал проверить, как вы тут службу несете.
— Чем подтвердить сможешь? — окончательно оклемались святоши.
— Сам у него спросишь.
Далее последовала раздача болталок. Привязка, объяснение, как пользоваться. Потом монахи связались с Лурином, он подтвердил мои полномочия. Далее предстояло определиться, где разместить портал. Я предложил в развалинах возле моста. Просто поблизости никаких других строений не было. Прогулялись туда, подыскали место. Портал активировался нажатием на камень. После этого надо было на панели набрать четыре цифры. Код устанавливался со стороны столицы. Если кто-то окажется здесь без болталки, вернуться будет проблематично. Только чужие люди сюда через портал не пройдут. Своих уж святоши, как-нибудь, вытащат в случае чего. Дальше я решил спасти заключенных. Сколько получиться, но спасти.
Приземлившись в журике, принялся выискивать моих людей. Пока хватало крови, клятву давали многие. Я уже научился чувствовать людей, чьи души привязаны ко мне. В журике сейчас таких было человек пятнадцать. К моему удивлению большинство из них сгруппировались в одном месте, неподалеку от водопоя. Подбираюсь поближе, чтобы рассмотреть, что там происходит. Как оказалось, ничего особенного. Мои люди тренировались. Причем тренировал их каленый. Видно за это время прибыл сюда еще один наставник. Остальные, наверное, копали журик или грабили кого. Из тех, кто присутствовал на пятачке в зарослях, никто мне не знаком. Значит, самое время познакомиться.
— Добрый день, — выхожу из зарослей, словно так и пришел. Десяток каторжан, удивленно на меня смотрят. — На приветствие вообще-то отвечать принято. Кто за старшего здесь?
— Ты кто такой, чтобы вопросы нам задавать?
— Быстро всем построиться передо мной в одну шеренгу, — ничего не понимая, каторжане суетливо строятся в шеренгу. — Все понятно или есть вопросы? — в ответ гробовое молчание. — Поясняю для тех, кто сам не понял, я Серый, — по строй проходит удивленный шепот — Серый, Серый, сам Серый пришел.
— Всем вольно. Кто за старшего здесь?
— Хортан, — представился крепенький мужичек за сорок.
— Молодцы, что занимаетесь. Как вообще обстановка?
Обстановка была так себе. Журика выкапывать, как при мне, не получалось. Жили впроголодь. Немного грабили, немного копали, кое-как концы сводили. В клан новых людей не принимали. Кровь кончилась несколько месяцев обратно. Держались вместе, постоянно тренировались. В целом все понятно и предсказуемо.