Действительно, барон ла Руен не принимал участия в нашем разговоре напряженно обдумывая какую-то мысль.
— Вы знаете, я пойду, проверю одну догадку, — сказал он. — Скорей всего полная чушь, но проверить надо.
И он покинул кабинет. Странно, о чем это он?
Прем пригласил ювелира и мы начали составлять список. Кто знал о кинжале, кто мог слышать? Вероятно, наводчик среди них. Придется потревожить уйму народа, но другого пути я не вижу. В это время, остальные начнут прочесывать столичное дно. Пусть легендарные воры и живут в тени, но должны же быть посредники, которые принимаю заказы? Вот их и стоит поискать. Блин, ну хоть бы одна улика!
— Мастер Олинар, это тот кинжал? — раздался голос ла Руена.
Мы все разом обернулись к барону. Ла Руен стоял в дверях, держа в правой руке красивый кинжал, с лезвием небесного цвета. А левая ладонь лежала на плече мальчишки, лет десяти. По-моему, это младший сын мастера? Сейчас мальчишка стоял низко опустив голову.
— Он! Клянусь Каменной Ладонью, он! — ювелир вихрем подлетел к барону, выхватил из его рук драгоценный кинжал и внимательно осмотрел лезвие. — Небесная сталь! Никакого сомнения! Как вы его отыскали? И где?
— Об этом вам лучше расскажет ваш сын, — усмехнулся ла Руен и кивнул на мальчика.
— Тумар?! Ты?! Н-но к-как?? — от потрясения ювелир даже начал заикаться.
В ответ мальчишка только всхлипнул и еще ниже опустил голову.
Разъяренный ювелир с рычанием кинулся к родному сыночку, и мне явно послышалось в его рыке "я тебя породил, я же тебя и убью". Блин, надо что-то делать, причем срочно. Не то мы раскроем первое, для нашей группы, убийство в рекордные сроки.
Хоп! Я незаметно облокотился на книжную полку, стараясь надавить всем весом, и она не вынеся такого отношения, рухнула как индекс Доу-Джонса. Бесценные и очень тяжелые фолианты, со страшным шумом шмякнулись об пол. Ювелир вынырнул из пучины безумия и медленно обернулся ко мне. Ну а я сделал вид, что любуюсь прекрасным гобеленом. А к рухнувшей полке не имею никакого отношения. Честно, честно!
В это время похититель кинжала каким-то чувством понял что убивать его не будут, по крайней мере немедленно, вскинул физиономию с покрасневшими глазами на грозного папашу.
— Все равно я оружейником буду! — тонким голосом, но с явным вызовом выдал он. — Не буду ювелиром, не заставишь!
— Ах, ты! — мастер Олинар вскинул руку, но в этот момент до него дошло, что устраивать семейные разборки на глазах у посторонних людей, мягко говоря, неразумно.
Он опустил карающую длань и медленно выдохнул.
— Господин барон, я считаю, что ваши люди великолепно справились и благодарю вас за помощь. Буду рекомендовать вас всем моим знакомым. Его светлости я сообщу. От меня что-нибудь требуется?
— Да, прошу вас написать расписку, что похищенное возвращено вам в целости и сохранности и что претензий вы не имеете, — лезть в семейные отношения мне вовсе не хотелось.
Гном быстро начертал несколько строк, я прочитал написанное и передал документ следователю. Пусть лежит в архиве, на всякий случай.
— На этом позвольте откланяться. Если возникнут новые проблемы, вы знаете, к кому обратится, — я быстренько выпроводил команду и вышел сам.
До ворот особняка ювелира мы шли молча. Лишь за воротами я остановился.
— Рассказывай! — мрачно потребовал я.
— Когда мы только вошли в дом, я заметил взгляд младшего сына ювелира, — начал отчет ла Руен. — Мальчишка очень пристально смотрел на наше оружие. И знаете, это был не просто любопытный взгляд, не интерес мальчишки к оружию, не оценка будущего воина. Мне показалось, что он смотрел как мастер-оружейник. Было что-то такое в его взоре. Когда выяснилось, что следов взлома нет, и неизвестно как вор вообще проник в дом, я подумал, а не причастен ли сынок к этому происшествию? Решил проверить, ты ведь сам говорил, что интуицию со счетов сбрасывать нельзя! Пошел к нему и просто поговорил. Мальчишка и признался.