Трое суток непрерывной скачки. Полудрема в седле и короткий, буквально на несколько минут сон, пока с одной лошади мои переметные сумки перегружали на другую. Еда на полном скаку. Ветер и летний дождь в лицо. К концу пути я уже шатался от усталости. На заднем месте у меня был один огромный синяк, но я держался. Поздней ночью я был у западных ворот Венсуса. Они были открыты, но через них никого не пропускали. Увидав меня — одиноко несущегося всадника ещё издалека, стража расчистила проход и я не останавливаясь поскакал в сторону королевского дворца. В воротах я увидал того лейтенанта, что приезжал за мной. Весь в грязи, он помахал мне рукой и крикнул:- вас ждут.
Естественно, что через центральный вход я не сунулся. У садовой калитки я оставил коня, бросив поводья какому то слуге, что возник из темноты. Стражники пропустили меня без слов и я прямым ходом направился к той двери, что вела из сада в покои принцессы. У дверей тоже стояла стража, даже пред входом в спальню дежурили два стражника и две фройлены. Я без церемоний вошел. В комнате было светло и жарко, горело несколько свечей, пахло лекарствами и ещё чем то очень неприятным. У изголовья принцессы сидел молодой человек. Он молча встал, поклонился и освободил мне место. Я подошел и не узнал Глорию. Бледное, осунувшееся лицо, пергаментная кожа. Темная жилка на виске тревожно пульсировала. Я положил руку ей на лоб, а потом взял её руку. Пульс был неровный и пульсирующий, сильные удары чередовались со слабыми.
— Сколько дней прошло с того момента, как возникли подозрения, что принцессу отравили. У меня из за спины появилась леди Моли:- Сегодня пошли семнадцатые сутки. — Я запретил кому либо кроме вас находиться в комнате её высочества. — Милорд, ваше распоряжение о страже и обо всем остальном было доставлено его величеству чуть больше часа назад. — Извини, Моли, я просто устал и по этому излишне резок. Что показало расследование? — Практически ничего. Её высочество ело все тоже самое что и её фройлены, или за общим столом. — А что насчет питья? — Этого выяснить не удалось. Кувшины с прохладительными напитками ставят в помещения слуги.
— Моли, для начала мне нужен древесный уголь, тот, что используется в кузницах. Только уголь должен быть сделан из березы. Нужен большой куль угля. Стой, ты куда пошла? Отдавай приказы отсюда. Я дождался, когда леди Моли отдала распоряжение. — Вот это все отсюда убрать, — я указал на разного рода склянки и баночки. Кто это принес? — Королевский лекарь и его помощник. — Поднять и под стражей доставить ко мне. Далее, утром в саду должна быть корова. Самая настоящая корова, которую при мне или тебе будут доить и это молоко или ты или я будем лично приносить сюда и поить леди Глорию.
Это я так понял принц Дастин? — К вашим услугам сэр. — Сэр Арт. Сэр Дастин, на вас возлагается ответственность за то, что бы в комнату принцессы не вошел ни один человек. Здесь могут находиться только я и леди Моли.
— Это что, теперь и меня сюда не пустят? Здравствуй Арт. — Ваше величество, — я сделал вид, что встал и поклонился, — и вас тоже. Пока я не разберусь что к чему тут и как, посторонних в комнате принцессы не будет. — Но, но, барон, говори, да не заговаривайся, я все таки не только король, но и в первую очередь отец. — Вот по этому вам здесь ваше величество делать и нечего. Некоторые формы лечения будут крайне болезненными и достаточно жестокими. — Арт, ты уже что то определил? — Ваше величество, мне ясно только одно, принцессу травили долго и целенаправленно. Как только яд накопился в достаточной степени в организме, он начал действовать. Я полагаю, что отравление началось от полугода до четырех месяцев назад. Постарайтесь припомнить какие нибудь события в этот период, появились ли в окружении принцессы новые фройлены, или незнакомые люди?
В комнату грубо втолкнули двух заспанных. — Лекарь и его помощник доставлены. Я подошел к ним. — Кто из вас готовил эту микстуру? — и взяв склянку со стола с дурно пахнувшей жидкостью подсунул каждому под нос. Оба скривились, но мне не ответили. — На колени обоих. Запрокиньте голову вот этому. Стражник тут же схватил его за волосы и резко дернул назад И пока лекарь ничего не понял, я своим кинжалом разжал ему рот и влил в горло половину пузырька с микстурой. Он закашлялся, но проглотил. — Теперь этому. Процедура повторилась. Помощник тоже проглотил, потом внезапно сунул руку куда то себе за пазуху и выхватил от туда какой то мешочек и попытался его содержимое высыпать себе в рот.
Но я уже был начеку и ждал нечто подобное. Мешочек оказался в моей руке. Я тут же разрезал рубаху на лекаре и увидел второй точно такой же мешочек у него на груди. — Ну вот и отравители. Где то месяцев пять — шесть принцесса возможно простыла или ещё какое нибудь недомогание, лекарь и его помощник прописали ей лекарство, которое они убедили применять её регулярно. В лекарство был подмешен порошок кореньев травы курварвар. Он имеет специфический запах, который я и почувствовал как только вошел в покои. Противоядием являются листья этой травы. Их тоже измельчают и принимают в виде порошка.
А ответь ка мне любезный, — и я со всего размаха ударил сапогом в живот лекарю, он попытался согнуться, но державшие его стражники не позволили, — а не ты лечишь, или осматриваешь маркиза де Санси в тюрьме? И сколько он вам обещал заплатить за отравление её высочества? Неожиданно заговорил помощник королевского лекаря:- Я все скажу, только пощадите. — Говори, а твоей жизнью распоряжаться его величество, ты же его подданный и приближенный, — сказал я с ехидцей.
— Более полугода назад узник предложил нам хорошо заработать. Мне две тысячи золотых, а лекарю пять тысяч, если мы при случае подсыплем порошок курварвара в лекарство принцессы, когда она приболеет. Мы согласились и вот…,- он замолчал и понурил голову. — Кто передал вам сам порошок и противоядие? — Его привезли из имения маркиза. Тогда же нам передали задаток, — половину оговоренной суммы.
Я посмотрел в сторону короля:- Было бы неплохо, что бы эту стерву, маркизу, доставили во дворец в простом рубище, в железе и на деревенской телеге. А то я смотрю у вас тут милосердие и всепрощенчество процветают, а заразу надо рвать с корнем. Его величество был темнее тучи и нервно постукивал пальцами по своей коленке.
— Когда вы должны были перестать пичкать принцессу ядом? — я поигрывал своим кинжалом перед его лицом — Ещё три дня и потом у её высочества наступило бы улучшение, а через два, три месяца она бы умерла без всякой причины.
— Леди Моли, комнату принцессы надо проветрить. И не просто проветрить, а держать окна открытыми, пока весь запах не выветрится. Он тоже ядовит, хотя и не так как сам порошок. С этими все ясно, можете забирать, ваше величество. Противоядия тут на несколько дней, но его мало. Вместе с порошком леди Глории давать толченый древесный уголь. Вместо воды и прочих напитков только свежее молоко. А противоядие есть наверняка в доме маркиза, у его жены. — Я зевнул. — Если её хорошенько потрясти. Если не найдется, то я тогда сам поеду к лорду Уэсту и найду эту траву. Принцесса проснется, ей привет от Луизы, у неё три дня назад родился сын…
Как потом мне сказала леди Моли, я заснул стоя, даже не договорив. Его королевское величество с одним из стражников отнесли меня в комнату и уложили спать. Спал я больше суток. Проснулся злым и голодным. Злым потому что заигрывание короля со своими лордами привело к тому, что он чуть было не потерял свою дочь, ну а голодным понятно почему.
Спал я в той же комнате, что и тогда. Воспоминания нахлынули на меня по мимо моей воли. Наконец постанывая от боли и жалости к самому себе я встал, оделся и привел себя в порядок:- расчесался пятерней, завязал волосы в пучок и надел косынку.
Глория не спала. Возле неё все также сидел принц Дастин. Увидав меня, она попыталась улыбнуться. Честно говоря, было страшно смотреть на её лицо. Череп обтянутый кожей и только её глаза жили прежней жизнью. Принц встал и освободил мне место. Я сел, потрогал лоб принцессы, а потом взял её руку в свою. — Ну что ж пульс немного нормализовался, жар спал. Противоядие принимаешь? Она кивнула головой. — А уголь? — Она опять кивнула. — Ну вот, через пару недель начнешь поправляться, а через месяц сможешь танцевать на приемах или балах. Она опять кивнула головой. В её глазах заблестели слезы.