Приводила я себя в порядок обычно в спальне, потому что в гостиной суетились, кидали друг в друга лосьоны и кремы, а дальше с самым отвратительным визгом в мире приветствовали парикмахера. Девушки теснились вокруг него, чтобы быть первыми, отлично зная, что, дойдя до последних, мужчина уставал и начинал халтурить. Услугами пользовались не все, но любители накрутить до хруста волосы разогретыми на небольшой горелке щипцами, едва ли не расталкивали друг друга. Младшие потворницы стояли рядом и бдили, записывая тех, кто принял «подарок от борделя», и впоследствии вычитывая сумму из гонорара.
— Сильвия, оденься! — гаркнула Зинар за дверью.
Стоя за зеркалом и сурьмой рисуя стрелки, проигнорировала ее. За годы я в совершенстве овладела искусством красивого подкрашивания глаз, таким образом, справилась без лишних хлопот. Волосы действительно решила распустить, чтобы дополнительно скрыть лицо от остальных. Капусточка мурчала рядом, отчасти даже успокаивая меня — непонятное волнение овладело, словно что-то должно было помешать исполнению сегодняшнего плана.
— Мы справимся, — шепнула кошке, успокаивая скорее себя, чем ее.
Бордель по своей сути походил на небольшой дворец. Весь второй этаж принадлежал душевым и спальням распутниц, на первом же находились ресторан, купальня, бассейн для гостей, гостиные и будуар, где клиенты без записи могли выбрать шлюх. Внутренний двор был вымощен бежевым камнем, в центре стоял огромный фонтан, а поодаль пара беседок, пристроенных также для развлечения. Естественно, помимо официального входа, во все помещения, предназначенные для клиентов, вели и дополнительные, к которым слуги шли через улицу.
Самое страшное место располагалось не в здании, а там, куда опасались идти даже многие из слуг. Одноэтажная постройка у забора, огородившего весь дом терпимости, пользовалась популярностью у самых отбитых на голову посетителей. Стоя под навесом дворца, ее никто не увидел бы или в крайнем случае принял бы за домик для работников, мало кто, кроме работниц борделя знал об особенностях «Кукольного дома», и никто, кроме меня, туда, конечно, не совался. В «Сладком плене» почти все работники были свободными и трудились посменно, но правило не относилось к той части борделя: присмотром за «куклами» занимались только обученные рабы. Деревья, в избытке присутствовавшие на всей территории, в том месте росли особенно пышно: их запрещали стричь, как остальные и их не подсвечивали ночными гирляндами.
«Мерзко», — изуродованная психика все равно не желала принимать эту правду. Никак и никогда.
Количество охранников увеличилось к ночи, так нужно, чтобы не зажали девушку в неизвестном месте и не изнасиловали. Правилами последнее не запрещалось, но мало ли, кто-то попытался бы убежать, не заплатив.
— Хани сара, Сильвия! — поздоровался Камал, с интересом рассматривая мою фигуру, плохо скрытую шелковым черным плащом.
В танцах я всегда использовала тику — маску, состоящую из нескольких десятков тонких золотистых цепочек, украшенных на переносице драгоценными камнями. Она полностью скрывала лицо, кроме глаз, которые ко всему прочему подчеркивались изящными стрелками и казались невероятно выразительными. Многие думали, что я ношу ее для придания собственному образу таинственности и соблазнительности. Данную версию я с радостью поддерживала и от себя добавляла побольше подробностей. Пусть лучше так, чем знание истинной причины. Пока мой уровень телепатии был ничтожно мал, способность управлять одновременно несколькими давалась с трудом, а показывать свое лицо на общее обозрение для стада извращенцев не входило в мои планы. Местные привыкли, они видели меня не один раз в подобном образе, знали, кто тут любитель странных аксессуаров.
— Сар хиан, — ответила тихо и прошла вперед, в сторону самой большой гостиной.
С наступлением ночи тьма душила пространство сильнее. Отойдя от мужчины, окинула взглядом двор, снова чувствуя присутствие чужого рядом. Фонари создавали тени, мертвенными изваяниями застывшие на стенах, но одну можно было различить, не вглядываясь.
— Преследуешь меня? — спросила, поворачиваясь к Даниэлю, скрестившему руки на груди и изучавшего меня. Одет молодой человек был не как обычно, он скорее напоминал гостя, чем молчаливого охранника Грегори: белого цвета рубашка с закатанными рукавами и черные штаны. — Решил променять образ дворняжки на породистую псину? — уточнила с насмешкой. — Знай, в обоих случаях ты раб похлеще меня.