– Тут возникает сразу два вопроса. – Поймал меня Санёк. – На какой такой случай? И где ты его держал, когда был в больнице? Мы оба знаем, что его почти не реально туда пронести.
Сказать, что его спрятал? Нет, это бред. Вот чёрт, надо было заранее обдумать версию поправдоподобней. Сказать правду? Нет, это ещё хуже.
– Я просто знаю, что если его придётся использовать, то ты не сможешь этого сделать. Поэтому взял инициативу на себя, после случая, с теми отморозками. Не волнуйся, я лишь перестраховался, мне не довелось его использовать.
– Сколько раз тебе повторять... это не наш метод. – Понеслась нотация. – Мы сейчас в таких обстоятельствах, где очень трудно определить, какой поступок правильный, а какой нет, именно поэтому легко оступиться и превратиться в обычного преступника. Я не за себя волнуюсь, и не за пистолет... В первую очередь, я беспокоюсь о тебе. Мы знакомы ещё со школы... И там тебя называли психом, потому что, как только дело доходило до драки, ты не останавливался ни перед чем... Как думаешь, почему?
– Потому что страх, это роскошь, которую я не мог себе позволить в те времена.
– Нет, я видел однажды... Твоё состояние нельзя было назвать адекватным, ты даже не отдавал себе отчёт в действиях. И такое происходило много раз, включая и недавний случай возле гаража, тебя словно подменили в тот момент. В психологии, это яркий пример последствий тяжёлой психологической травмы. В одну секунду человек может быть адекватным, но стоит ему попасть в определённые обстоятельства, которые напоминают о психологической травме, как он тут же становится неадекватным. В твоём случае, просыпается агрессия, жестокость, даже ненависть, и она неуправляема... В таком состоянии ты легко можешь сделать то, о чём потом будешь жалеть. А со стволом под рукой, уж тем более.
– Ты что, мозгоправом заделался!? Может быть, ты меня ещё и жизни научишь!? – Едва я сдерживался, чтобы терпеть эти сраные нотации. – Или ты меня под шизика подвести хочешь!?
– Я ничего не утверждаю... Но если ты вдруг заметишь резкие скачки в настроении, или моментальную сильную и неконтролируемую агрессию, то попробуй вначале об этом задуматься, а не слепо идти на поводу.
– Знаешь что Саня... Пошёл ты! – Он явно переступил черту. – Теперь, я уже это скажу. Ещё раз, ты подведёшь меня под шизика, и наши пути тут же разойдутся, понял!? Кто, по-твоему бросился тебе помогать, когда в школе тебя пинали ногами вчетвером!? Я тогда даже палец сломал, лишь бы тебе помочь... И ты теперь из-за этого называешь меня психом!?
– Ладно, ладно. Остынь. Я понимаю, это не моё дело... Просто сам часто сталкивался с таким... И с этим стараюсь бороться всеми силами. – Продолжил Саня гнать эту ересь. – Но чтобы начать бороться, вначале необходимо научиться распознавать моменты, которые неоправданно вызывают неконтролируемую бурю эмоций.
– Откровенно говоря, хреново у тебя получается бороться, учитывая некоторые детали твоей биографии. На этом всё...? Или ты продолжишь?
– На этом всё... – Наконец-то замолк Саня.
Отлично, теперь уже Саня намекает, что у меня проблемы с психикой... Прекрасно! Я слышал много чего в свой адрес... Но не от единственного друга же... Кто меня знает, как не он!? Ему, действительно, кажется, что есть действия, которые я совершаю исключительно из-за эмоций!? А, к черту... Как будто мне есть дело до таких тупых предположений, лучше посмотрю в окно.
Около минуты вокруг машины не сменялся таёжный пейзаж, однако, то что я увидел дальше, не вписывалось даже в самые смелые ожидания. Вскоре, среди лесов показался большой ангар накрытый маскировочной сетью, потом я увидел огромное количество техники, включая и военную аппаратуру, а замыкали всё это дело – сотни людей в камуфляжной форме. Как такое возможно? Ощущение, что я прибыл не в «тайное» сообщество, а на какой-то закрытый военный объект.
– Мы к Психо. – Проговорил Саня, остановившись у КПП.
– Нас предупредили. Он вас уже ждёт.
Насколько велика сила этой организации, и какие цели они преследуют? Я уже вижу танки, системы залпового огня, ПВО... Неужели, они собирают силы для радикальных мер? Но это же абсурд... Если они попытаются сделать военный переворот, это будет не просто гражданская война, а намного хуже... И как вообще возможно развернуть незаконные военные базы, прямо под носом у правительства?!
Проехав чуть дальше, Саня вышел из машины, а я пошёл следом. Нас уже встречал какой-то дядька, лет сорока. По его телосложению и шраму на лице, вполне можно предположить, что он военный, либо бывший военный.