По мере того как Эр-Денир говорил, Авестий склонял голову ниже. Знал, что патриарх прав. Последние семь лет с миром начало твориться нечто ужасное. То тут, то там без видимых причин Зло прорывалось в реальность. Иногда это выглядело моровым поветрием. Порой твердь разверзалась, и из глубин лезли отвратительные твари: покрытые горячей смолой существа, похожие на людей, осклизлые черви, уродливые многоножки. Люди умирали, обращались в кровожадных зверей, оборотней, зомби. Чтобы загасить «очаги», служителям приходилось прибегать к сильнейшим заклинаниям из арсенала Магии Света. Но язвы на лике мира открывались вновь. Зараза расползалась, пожирала тела и души…
Настоятель боялся за Орон и храм. Ожидал, что Мрак вот-вот придет и в его дом. Готовился к битве. И страшился ее, ибо знал: крепкие стены обители Господа не препятствие для орд Тьмы. Но пока Алар защищал город и прихожан. В округе ничего из ряда вон выходящего, кроме привычных набегов северных варваров и кровожадных троллей, не происходило.
— Почему… — тихо произнес Авестий. Запнулся, невольно втянул голову в плечи. — Почему так происходит, Эр-Денир? Ведь мы боремся за Алара, уничтожаем Тьму и ереси. Неужели Светозарный проигрывает битву?..
Патриарх взглянул на настоятеля, изогнул губы в тусклой улыбке.
— Ты усомнился, друг мой, — проскрипел служитель. Сделал знак Авестию, медленно прошел по галерее. — Я прощаю тебя. Но лучше не произноси столь крамольные речи в обществе иных собратьев… Борьба за власть идет каждый час. Многим не нравится, что Орден Правды занял столь высокое положение. Ты должен верить в Алара! Светозарный говорил со мной. Поведал, что и на Небесах идет война. Боги, разделившись, враждуют. Мрон освобождается от оков. Наша святая обязанность — не пустить Зло в мир. Алар одержит победу, снизойдет к нам и поможет. До тех пор мы должны держаться. И биться всеми доступными способами. Искоренять грехи и ереси! Жечь отринувших Свет на кострах! Лишь приняв очищение, человечество достигнет Блаженства.
— Ты… вы правы, ваше святейшество, — пробормотал настоятель. — Но когда снизойдет Алар? Мы можем не выстоять…
— Знание скрыто от меня, — сухо произнес Эр-Денир и резко остановился.
Метель немного поутихла. В грязно-белой мгле проявились приземистые дома, тусклые подслеповатые окошки. Виднелись люди, закутанные в плащи до самых носов, пара всадников. Слышались частые удары металла по металлу, лошадиное ржание. Ветер доносил запах гари. Народа на улицах стало больше. Возвращались охотники, сменялись патрули и стража, оживились торговцы.
На пять минут установилось напряженное молчание. Патриарх обозревал окрестности, кусал губы. Настоятель стоял рядом. Опустив голову, разглядывал носки собственных сапог. Вздрагивал, порывался взглянуть на могущественного друга. Но не мог. И потому мрачнел сильнее.
— Как это произошло, Авестий? — спросил Эр-Денир.
— Послушник… — кратко ответил настоятель. Голос выдал волнение и страх, получился каркающим и безжизненным. — Обыкновенный послушник. Я пожалел сироту, взял в храм. Вы же знаете, мне не хватает людей. Он проявлял рвение в служении Алару. К тому же грамотный… работал писарем, служкой. Никто и предположить не мог, что простой послушник сможет войти в защищенное заклятиями хранилище…
— Мроньи дети! — фыркнул патриарх, сдавив пальцами каменные перила. — Многие годы мы прятали свитки, тайно перевозили из одного храма в другой. И срок хранения у тебя почти подошел к концу. Я специально ехал, чтобы забрать… отправить в главный храм Алара. Там они были бы в безопасности, несмотря на происки других Орденов.
Эр-Денир развернулся, опалил взглядом настоятеля. Верховный маг выглядел устрашающе. Высушенный старик, слабый и тщедушный. Жидкие седые волосы, впалые щеки и заостренный нос. Но в блеклых глазах полыхала такая ярость, что Авестий невольно отшатнулся и прикрылся рукой.
— Я… я готов принять любое наказание, — судорожно сглотнув, проговорил настоятель. — Я ошибся, Эр-Денир, и в ответе за кражу свитков…