Сады. Из бледного мрамора тропинок складывались скверы с фонтанами или огненными чашами в центре. Они могли разрастаться до целых площадей, если того пожелать, и становиться незаметнее луны за облаками. Ценность их в нерукотворности, в невозможности влиять на них, оставаясь неизменными в образе, – они подстраивались под каждого.
Сады. Воспоминания впитывались в это место словно вода в губку. Но если губку сжать, то сквозь пальцы по запястью потекут струи. Сады не отдавали ничего, точно бездонные. В них таилось много ностальгии, много пафоса и мало настоящего тепла. Ещё в последний раз покидая восхваляемое богами место, Фрея его разлюбила. Сейчас же – ненавидела всей душой. Волшебные переплетения мечтаний превратились в колючие заросли несбыточных грёз.
Тьер, увидев странное, болезненно-восхищённое состояние гостьи, оставил её на попечение Натана и отправился выполнять обязанности хозяина. Король клятвенно обещал вернуться, как только со всем разберётся, но Фрея лишь растерянно кивнула.
Наваждение прошло, стоило перед глазами появиться заинтересованной юной богине. На вид не больше тринадцати, фигуры толком ещё нет, но она явно не вчера появилась на небесах.
– Ты действительно красивая. Слухи не врут.
Фрея с интересом склонила голову на бок, говорить ничего не стала, боясь выдать себя лишним вопросом. Мало ли о чём девочка? Наверняка наслышана о смертной, которую привёл в гости Тьер.
– Ты красивая, Мариам, – фразой ударила маленькая незнакомка.
Единственная смертная на небесах едва сдержалась, чтобы не вздрогнуть, а прямо посмотреть в глаза, всё с тем же невинным любопытством, а в голове крутились варианты, как не дать девчонке дойти до короля богов. Богиня истины, не иначе, ведь старые знакомые проходят мимо Фреи – без свечения даже не замечают.
– Не бойся, не выдам, – подмигнула собеседница, не требуя ответа. – Очень интересно наблюдать за вашей игрой в прятки. Непонятно только, кто ведущий, но так интереснее.
– Подскажешь, где бог жертвенности? – осмелела Фрея.
– Возле чаши с амритой, конечно! Справа от тебя, – махнула левой рукой юная на вид богиня. – Дальше найдёшь.
– Спасибо.
– Развлеките меня хорошо! – попросила старая девочка, и скрылась в толпе.
Фрея привыкла, что в тишине садов играла живая музыка, чаще флейта, реже арфа или скрипка, по праздникам оркестр, иногда одинокая гитара. Клубных мелодий гостья здесь не ожидала, слишком непривычно они зазвучали.
Благоволившие тусовкам боги поспешно собрались в центре, начиная танцы. Кто по-степеннее стояли по краям и выжидали, наполняя свои кубки амритой. Сильно не злоупотребляли, каждый раз бросая на Тьера настороженный взгляд. Король не жаловал любителей божественного наркотика – никто не думал, что он откроет чаши на вечер.
– Фрея… – Натан коснулся плеча, заставил обернуться. – Всё в порядке? Пора, Ремус же говорил, что долго не протянет.
– Недавно передал, что всё удачно, времени больше, чем мы рассчитывали, – поделилась новой информацией почётная гостья. – Но медлить нельзя, ты прав. Тьер собирался вернуться. Нам направо?
Натан оглядел собравшихся, прищурился, высматривая знакомую макушку. Как и ожидалось, медная шевелюра возвышалась над всеми не прикрытая, выгодно отсвечивая на фоне серой девушки с кувшином. Хорошо не нырнул в чашу, иначе бы не нашли.
Лиза мелькала в толпе недалеко, появилась рядом после первого же зова, но подходить близко не стала – замерла в нескольких шагах, уныло обводя публику взглядом. Фрея кивнула в нужную сторону. Медленно, словно бесцельно гуляя, она начала пробираться через толпу – тень жертвенности осторожно двигалась следом.
– Привет! – Натан похлопал изрядно набравшегося рыжего бога по плечу, как только они подошли.
– Йо, На…– Злат прервался на полуслове, замерев с поднятой рукой. – Ах, прости! Мы же на маскараде, всё надо держать в тайне. Очень жаль, я только хотел попросить тебя представить очаровательную спутницу.
– Сегодня нельзя, иначе мы расстроим хозяина, – мило прощебетала Фрея, оказываясь подле бога жертвенности. Слишком близко на взгляд Натана, но парню придётся сдержаться, даже если она полезет целоваться – срыв планов ему не простят. – Но я не против пообщаться потом, договориться о встрече, скажем?